1918-й год на Востоке России

Брезжил рассвет. Теплое летнее утро. Стараясь избежать встречи с красными, курганцы осторожно приближались к городу. Люди шли, прислушиваясь к каждому отдаленному шуму, шороху. Жутковато. Дорога проходила большим сосновым бором и выводила на полотно железной дороги Шадринск — Далматов.

Поручик Грабчик подал команду: «Стой»… Несколько отрывистых слов команды, и отряд двумя цепями пошел по обе стороны полотна железной дороги. Несколько человек с топорами и пилой повалили телеграфные столбы, оборвав тем связь Шадринска с Далматовом. Всматриваясь в каждую точку, в каждую сосну, шли дальше белые. Все ждали первого выстрела. Уже шепотом передавали, что до Шадринска осталось пять верст. Нервно-возбужденному уху уже мерещились выстрелы…

Вдруг впереди что-то зашумело, как будто заработал где-то мотор. С каждой минутой становился он слышнее и слышнее. По знаку начальника поручика Грабчика бойцы как подкошенные упали на землю… Из-за поворота линии железной дороги вдруг вылетела большая дрезина, которую усиленно крутили четыре человека, а двое других стояли с наганами в руках и давали какие-то указания. Не выдержали нервы лежавшего в цепи молодого гимназиста Дарского — выстрелил, сорвал все… Дрезина моментально остановилась, люди с нее бросились к лесу, но частый огонь цепи сразу же остановил их. Двое были убиты, двое ранены, а остальные сдались. Выяснилось, что на дрезине ехали в город Далматов военный комиссар и его помощник, а остальные были простыми рабочими.

Поставив пулемет на захваченную дрезину, белая цепь двинулась вперед. Через некоторое время проводник передал, что до города осталось не более версты.

Большой лес вплотную подходил к станции железной дороги. Вот показалась водокачка. Станция. Какие-то составы с шипящими паровозами. По перрону шмыгают люди с винтовками. Заметили. Защелкали затворы. Начался бой…

С криком «Ура!» бросились белые. Одни пошли на станцию, другие на город, третьи к кладбищу. Внезапность появления белых с тыла произвела на красных столь ошеломляющее впечатление, что они не смогли оказать сопротивление белым у станции. Те же белые, что пошли к кладбищу, наткнулись на мадьяр при двух пулеметах. Мадьяры оказали упорное сопротивление. Белые, неся потери, залегли и могли только удерживать свою позицию, о штурме же кладбища не могло быть и разговора: под огнем мадьяр добровольцы не могли даже поднять головы. Добровольцы, ворвавшиеся в город, были обстреляны с броневой машины, разъезжавшей по всему фронту. Мало-помалу бой стал принимать, таким образом, затяжной характер.

Когда стемнело, добровольцам-пулеметчикам удалось проползти с пулеметом во фланг мадьярам и открыть по последним огонь. Этим они дали возможность белой цепи подняться и броситься в атаку.

Оставив шесть человек убитыми, мадьяры покинули укрепленное кладбище. К 20 часам все подступы к городу были в руках белых. Вдруг огромный столб дыма и пламени взвился к небу, вслед за сим раздался оглушительный взрыв, потрясший землю. Это красные, оставляя город, взорвали мост через реку И сеть.

В результате захвата города Шадринска в руки белых перешло порядочно патронов, винтовок и некоторый запас обмундирования и снаряжения. На следующий день в городе начал формироваться Шадринский добровольческий отряд. Во главе него стал капитан Куренков[80] — местный житель.

В городе Шадринске части колонны подполковника Панкова простояли несколько дней. За это время отряд частично перевооружился, получив лучшее вооружение, а также и снаряжение, а с другой стороны, усилился вновь сформированным отрядом капитана Куренкова в 120–150 человек.

Красные этим временем, конечно, также не дремали и успешно сосредоточивались в городе Далматове, что в 35 верстах от Шадринска. Красные сами намеревались, по своем сосредоточении, перейти в контрнаступление и выкинуть «белобандитов» из Шадринска. Таким образом, особенно мешкать белым не приходилось, так как красные обладали подавляющим преимуществом в живой силе и материальном снабжении. Здесь уместно отметить, что положение начальников белых частей и колонн, особенно в первые недели борьбы, было очень тяжелым: беспрестанно приходилось внутренне бороться с самим собой, делая выбор между немедленным движением вперед на превосходящего силами врага и временной остановкой на месте, чтобы усилиться, пополнив свои ряды новыми чинами. Вся глубина этой борьбы заключалась в том, что начальник знал наперед, что в случае неудачи его атаки противника ему не только неоткуда ждать поддержки, но что в случае его разгрома неминуемо образуется прорыв, который нечем будет заткнуть его начальнику, и тем самым успех всего дела будет поставлен под большой вопросительный знак. Итак, подполковник Панков назначил час выступления своей колонны из Шадринска на Далматов, а красные все еще «сосредоточивались»…