Читаем 1918-й год на Востоке России полностью

Вчера меня вызвал в штаб полка полковник Радзевич. Придя к нему, застал там и полковника Филиппова. Полковник Радзевич пригласил меня сесть, и в это время принесли чай, и он стал угощать нас. Пили чай с удовольствием и, по старому нашему русскому обычаю, вприкуску (пьют чай внакладку — это сахар-песок кладется в чай, а вприкуску — это берется кусочек сахара в рот и запивается чаем). У меня появилось какое-то предчувствие. Командир не пригласил меня так, только для приятной беседы, время не то, чтобы это делать. Разговор шел в основном о том, что со всех сторон поступают благоприятные известия для нас. Наша разведка, состоявшая из двух взводов 2-й роты, прошла почти до того места, где мы разбили личный конвой Троцкого, и не заметила нигде присутствия противника. В городе Казани идет формирование новых частей из добровольцев, но нужны опытные офицеры, включая и командиров полков, батальонов и т. п. Положение с командным составом критическое. Большинство офицеров не хочет идти в Добровольческую армию (в те годы ее называли Народная армия), находя всевозможные причины, чтобы отказаться от вступления в таковую.

Я с возмущением сказал:

— Довольно нам нежничать с ними, нужно объявить мобилизацию, как это сделали красные: к ним пришло на регистрацию 3000 офицеров. У красных разговор короток — не придешь на регистрацию, поймают и поставят к стенке (расстреляют). Так и нам нужно сделать — не придут добровольно, поймать, предать полевому суду и расстрелять. Если бы мы действовали так, то имели бы не две роты, а два полка! Какая бы это была сила! Мы же собрали еле-еле две роты из лучших офицеров, в то время как другие сидят по кабакам. Наши лучшие люди умирают, где же справедливость? Считаю это большим упущением и преступлением со стороны нашего высшего командования!

Я кончил говорить, и… все молчали…

Полковник Радзевич, тяжело вздохнув, сказал:

— Я вполне разделяю ваше мнение, но боюсь, что если мы так поступим, то какая же будет разница между нами и красными?

Полковник Филиппов вступил в разговор и ответил полковнику Радзевичу, что он вполне согласен с капитаном Мейбом, и — «черт с ним, кто не может нас отличить от красных! Нам нужно уничтожить эту рвань и восстановить национальную Россию с Двуглавым Орлом, а не с красной тряпкой…».

Полковник Радзевич сказал:

— Я вполне с вами согласен, вы оба правы, но это не от нас зависит, мы с вами в этом вопросе совершенно бессильны! Ну-с, а теперь, Федор Федорович, я вам скажу, почему я вызвал вас. Дело в том, что в Казань прибыло много добровольцев татар, там идет какая-то неразбериха, и полковник Степанов приказал мне выслать опытного офицера на должность командира отдельной части, так как это для нас всех очень важно — иметь новое пополнение, вы понимаете меня?

Я слушал и понял только одно, что меня хотят отправить в Казань, но… хотя у меня там и остались дорогие мне люди, однако как расстаться с моими боевыми друзьями?!

Полковник Радзевич продолжал:

— Поэтому мой выбор остановился на вас.

Я встал и сказал:

— От моих офицеров я не хочу уходить, но если это приказ, а не предложение, то я, конечно, его исполню.

— Ну вот и прекрасно, собирайтесь скорее и явитесь к генералу Короленко, который заведует всеми этими делами, я сообщу ему по телефону, что вы уже в дороге.

Мне было очень тяжело и жалко расставаться с нашей офицерской ротой. Я только смог им сказать, что не пожалею сил и энергии как можно скорее сформировать новую часть и, возможно, если Бог даст, сменить их, чтобы они смогли получить заслуженный отдых.

— До скорого свидания! Прошу прощения, если кого когда-либо чем обидел!

Начались рукопожатия и пожелания. Патронная двуколка уже ждала меня, и я уехал.

Приехав в штаб формирования добровольческой Народной армии, я ужаснулся. Что там творилось?! Все бегают с какими-то вещами, укладывают какие-то бумаги, разговоры панические. Только и слышно: «Красные прорвали фронт, Казань окружена, скоро краснюки будут уже в городе» и т. д.

Хватаю за рукав какого-то пробегающего прапорщика и требую, чтобы он провел меня сейчас же к начальнику формирования. Он указал мне на дверь, сказав: «Здесь!» — и быстро исчез.

Стучу в дверь. Никто не отвечает. Открываю дверь, вхожу в кабинет. За столом сидит старый генерал. Прошу у него извинения, что вошел без разрешения.

— О, пожалуйста, капитан, ведь я очень плохо слышу… Садитесь!

Вид у генерала ужасный, неопрятный. На грязном кителе Владимир 4-й степени без мечей и бантов. На стуле рядом с генералом лежит штатское пальто и шляпа. Впечатление такое, что в любую минуту этот генерал может превратиться в жалкого обывателя, раба любого правительства. Передаю ему предписание. Он прочел его и сказал, что полковник Радзевич уже сообщил ему обо мне по телефону. Вдруг он вскочил со стула и начал быстро ходить по кабинету.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное
100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное