1918: Весна империи

– Возможно. Возможно, он сейчас облегченно крестится и ставит свечку за здравие Александра. А может, и нет. Время меняет людей. И власть меняет. Особенно власть.

– О да, это я могу сказать по себе. И особенно по тебе. Ты очень сильно изменился за прошедший год. Порой я даже не узнаю в тебе нынешнем того Мишкина, которого знала все эти годы.

Разговор в который раз приблизился к опасной теме. Впрочем, Ольга вновь не стала ее развивать, лишь обозначила свое мнение, не пытаясь высказывать какие-то выводы. А какие выводы она могла сделать? Разве она могла заподозрить во мне пришельца из будущего в теле ее родного брата? Хотя, разумеется, какие-то несоответствия должны бросаться ей в глаза.

Киваю:

– Вот я и говорю, что власть меняет людей. Особенно близость к трону, когда до него остается один шаг. У тебя, например, огромная власть в Ромее, и ты сестра императора. Но наследовать трон ты можешь в очень маловероятном случае, при котором в очереди впереди тебя не станет всех-всех наших родственников мужского пола, имеющих право наследовать престол. Плюс еще и нашей сестры Ксении. Так ведь?

– Так. Поэтому я сплю спокойно на этот счет.

– Именно! А Павел реально год был в одном шаге от короны. Сейчас он уже в двух шагах. И я постараюсь, чтобы в самое ближайшее время он оказался уже в трех шагах.

Сестра подняла удивленный взгляд.

– Это каким же образом? Вряд ли Маша сможет порадовать тебя мальчиком раньше, чем через год-полтора.

Киваю.

– Да, акушеры настаивают на одной беременности в два года.

– Ну вот.

– Нет, я не об этом говорю, а о том, что я хочу все-таки внести изменения в порядок престолонаследия в части наследования не старшим сыном, а старшим из детей, имеющих права на трон. Тогда Виктория станет второй в очереди на престол после Александра.

Ольга задумчиво смаковала вино. Наконец она заметила:

– Это будет непросто сделать. По крайней мере в части наследования российской короны. В Ромее, конечно, ты можешь установить что угодно, ведь Закон о престолонаследии пишешь ты сам. А вот даже в части короны Единства уже могут быть разночтения. Здесь нет однозначного решения. Тем более в России в октябре пройдут выборы в Госдуму, а ты можешь себе представить состав грядущей Думы.

– Именно поэтому я и должен это провести до октября, пока в моих руках вся полнота власти в России.

– А стоит ли колотить воду? Наследник у тебя теперь есть.

– Посмотрим по ситуации. Но я постараюсь. Мне надо подстраховаться, сама понимаешь. Дай Бог Александру богатырского здоровья и ста лет жизни, но чем длиннее будет цепочка моих собственных детей, могущих наследовать трон, тем дальше от короны будут Павел и прочие. Я не могу допустить самой возможности передачи им власти.

Местоблюстительница Ромеи покачала головой.

– Я бы на твоем месте не Павла опасался больше всего. Он год был твоим наследником и ничего не сделал для того, чтобы стать императором. Хотя некоторые его подталкивали к этому. Павел – фигура неоднозначная и для многих неудобная. – Ольга сделала паузу, а потом спросила: – Ты уже в курсе, что Аликс родила мальчика?

Я нахмурился. Да, вот только этого мне и не хватало для полного счастья. Вслух же интересуюсь:

– И как она? Как здоровье мальчика?

– Есть ли у него гемофилия – пока неизвестно, если ты об этом. Еще слишком рано говорить. Что касается Аликс, то говорят, что она весьма плоха. Доктора не дают прогнозов, но весьма вероятно, что она так и останется прикованной к инвалидному креслу. Если не случится чего похуже. Но зная характер бесноватой Аликс, я скорее поставлю на то, что она выкарабкается назло нам всем.

М-да, ситуация становится все более забористой.

– Ну, дай Бог ей выздоровления, что тут еще можно сказать. Тем более на Пасху. На все воля Божья.

– На Бога надейся, но сам не плошай. Что ты намерен делать, если случится чудо и мальчик окажется здоровым? А Аликс будет достаточно в силах, чтобы вновь продвигать идею возврата трона «законному императору Алексею Второму»? Ведь у этой ветви также сегодня появился законный наследник.

Помолчав несколько секунд, пожимаю плечами:

– Принципиально ситуация никак не изменилась – я на троне и у меня есть более законный наследник.

Сестра с некоторым сарказмом заметила:

– Это весьма спорный вопрос, между нами говоря. Кто более законный – это смотря с какой колокольни смотреть. Ты же понимаешь, что у немалой части общества, особенно среди поборников старого уклада, разговоры о том, что ты узурпировал власть, силой заставив Николая отречься за себя и за сына, встречают очень серьезное понимание и поддержку. Особенно у тех, кого ты успел всячески обидеть и ущемить за год, а таких очень много, и большинство из них отнюдь не коров пасут. Они мечтают о передаче трона «законному императору» и о возврате «к старым добрым временам», что бы это все ни значило. И сейчас их позиции значительно усилятся, ведь ветвь Николая пополнилась еще одним наследником, причем нельзя исключать, что здоровым. А это очень важный аргумент.

Да, тут сложно возразить. Проблема.