1937

Названная Сталиным цифра разительно противоречила цифрам, приведённым в других выступлениях участников пленума. Так, Каганович сообщил, что только в аппарате железных дорог в 1934 году было выявлено 136, в 1935 году — 807, а в 1936 году — 3800 троцкистов, из которых значительная часть арестована [703].

Отчитываясь о расправах с оппозиционерами в армии, Гамарник сообщил, что во время проверки партдокументов (1935—1936 годы) было исключено 233, при обмене партдокументов (1936 год) — 75, а после обмена, т. е. за сентябрь 1936 — февраль 1937 года — 244 троцкиста и зиновьевца [704].

Ещё более внушительными были цифры, приведённые секретарями республиканских и областных парторганизаций. Постышев рапортовал, что только по пяти областям Украины при обмене партдокументов было исключено 312, а после обмена — 1342 троцкиста. Всего же по Украине за 1933—1937 годы исключили из партии 11 тысяч «всяких врагов», из них 7 с лишним тысяч только троцкистов, причём «очень многих из них посадили» [705].

По словам Берии, в Грузии только за 1936 год было арестовано 1050 троцкистов и зиновьевцев [706].

Хрущёв докладывал, что в Москве и Московской области при проверке партийных документов было исключено 1200, при обмене партдокументов — 304, а после обмена — 942 троцкиста и зиновьевца [707].

Рассказывая об «очистительной» работе, которая была проведена под его руководством в Азово-Черноморском крае, Андреев сообщил, что здесь при обмене партдокументов исключили «всего лишь 45 троцкистов», а после обмена — исключили и арестовали 500 троцкистов [708].

Назвав примерное число вычищенных по всей стране за 1933—1934 годы (609 тыс. чел.), Яковлев добавлял: «Что касается троцкистов, то получилось так, что проскочив и чистку и проверку, после обмена они попались. После обмена уже исключено 6600 человек, столько, сколько при проверке партдокументов, и вдвое больше, чем при обмене» [709].

Да и сам Сталин, подводя итоги работы пленума, заявлял, что «вредительская и диверсионно-шпионская работа агентов иностранных государств, в числе которых довольно активную роль играли троцкисты, задела в той или иной степени все или почти все наши организации, как хозяйственные, так и административные и партийные» [710].

Для объяснения причин появления такого обилия врагов Сталин в очередной раз сослался на свою «теорию» обострения классовой борьбы по мере успехов социализма, заострив свои прежние положения по этому вопросу. «Чем больше будем продвигаться вперёд, чем больше будем иметь успехов,— заявил он,— тем больше будут озлобляться остатки разбитых эксплуататорских классов, тем скорее будут они идти на самые острые формы борьбы, тем больше они будут пакостить советскому государству, тем больше они будут хвататься за самые отчаянные средства борьбы, как последние средства обречённых [711]» [712].

Предостерегая против суждений о том, что троцкисты не представляют больше опасности, поскольку подавляющее большинство их находится в тюрьмах и лагерях, Сталин резко осудил мысль о том, что «троцкисты» «добирают будто бы свои последние кадры». В этой связи он неожиданно перенёс свои «обличения» за пределы СССР, назвав «троцкистскими резервами» целый ряд зарубежных групп и организаций. Не скупясь на злобные выражения, он отнес к этим группам «троцкистский контрреволюционный IV Интернационал, состоящий на две трети из шпионов и диверсантов», «группу пройдохи Шефло в Норвегии, приютившую у себя обер-шпиона Троцкого», «другую группу такого же пройдохи… Суварина во Франции», «господ из Германии, всяких там Рут Фишер, Масловых, Урбансов, продавших душу и тело фашистам» и «известную орду писателей из Америки во главе с известным жуликом Истменом, всех этих разбойников пера, которые тем и живут, что клевещут на рабочий класс СССР [713]» [714].

В докладе прямо указывалось, что «троцкистов» следует рассматривать не как идейных, политических противников, а как уголовных преступников самого низкого пошиба. Сталин несколько раз упрекнул «наших партийных товарищей» в том, что они не заметили: «троцкизм перестал быть политическим течением в рабочем классе, каким он был 7—8 лет тому назад, троцкизм превратился в оголтелую и беспринципную банду вредителей, диверсантов, шпионов и убийц, действующих по заданиям разведывательных органов иностранных государств». Поэтому «в борьбе с современным троцкизмом нужны теперь не старые методы, не методы дискуссий, а новые методы, методы выкорчёвывания и разгрома» [715]. Такая установка избавляла советских и зарубежных коммунистов от идейной борьбы с «троцкистами», требующей хоть какого-то, даже фальсифицированного, изложения их политических взглядов.

Далее Сталин разъяснил, что следует понимать под «политическим течением в рабочем классе»: «Это такая группа или партия, которая имеет свою определённую политическую физиономию, платформу, программу, которая не прячет и не может прятать своих взглядов от рабочего класса, а, наоборот, пропагандирует свои взгляды открыто и честно» [716].