1937 год: Н. С. Хрущев и московская парторганизаци

Обмен партийных документов в Москве начался 15 мая. Несмотря на расхождение с установленными пленумом сроками, «Правда» отметила: «Партийные организации столицы под руководством МК ВКП(б) во главе с руководителем московских большевиков тов. Н.С. Хрущевым проделали большую работу по подготовке к обмену партдокументов»[364]. Ориентируясь на указания сверху, московская парторганизация приступила к обмену документов.

Одним из первых 29 мая 1936 г. новый партбилет от Красногвардейского райкома получил И.В. Сталин. Месяц спустя, 27 июня 1936 г. Ленинградский райком выдал партбилет Н.С. Хрущеву[365]. Но столь быстрый для партийных лидеров обмен вовсе не означал скорого окончания кампании для остальных партийцев. По уже ставшей традицией, она тянулась дольше первоначально обозначенных сроков.

Ее итоги руководство московской парторганизации стало подводить осенью 1936 г. Согласно постановлению ЦК ВКП(б) «О ходе обмена партийных документов» бюро обкома должно было утверждать результаты обмена партийных документов по каждой районной и городской партийной организации в отдельности[366]. Следуя официальному указанию, бюро МК ВКП(б) приступило к этому в октябре 1936 г. и процесс занял несколько дней [367]. По каждому району заслушивались доклад секретаря и заключение отдела руководящих парторганов МК ВКП(б). Главным отличием обмена партдокументов от проверки 1935 г. стало утверждение всех без исключения представленных отчетов. Правда, в ряде случаев бюро посчитало нужным дать распоряжения по устранению недостатков в том или ином райкоме. Таким образом была отмечена неудовлетворительная работа 41 районного комитета.

Претензии в основном касались проблем, связанных с низким уровнем партийного делопроизводства. Например, в Волоколамском райкоме имелись расхождения записей в партдокументах с актом проверки у 62 членов партии, небрежные записи в акте выдачи и книге обмена (исправление без оговорок). Протоколы первичных парторганизаций здесь оформлялись тоже крайне небрежно и хранились плохо. В Калужском райкоме в ходе проверки ОРПО МК ВКП(б) обнаружил большое количество партдокументов с серьезными дефектами, небрежными и ошибочными записями (22 из них пришлось погасить при проверке на месте и 56 были погашены как дефектные и заменены новыми после проверки). Проверка в Ново-Деревенском райкоме выявила, что у четырех членов партии партдокументы подлежат погашению, а в 26 учетных карточках записи не отвечают требованиям инструкции ЦК ВКП(б) по заполнению партдокументов. Кроме того, сами решения райкома по вопросам обмена партдоку-ментов были записаны неряшливо и сформулированы «политически неграмотно». В Рузском райкоме было испорчено 9 комплектов новых документов. В Тепло-Огаревском районе новые партдокументы выдавались на руки коммунистам без приходования их в книгах учета в течение двух месяцев. Ухтомский райком представил в МК ВКП(б) 12 регистрационных бланков, не подписанных секретарем райкома П.И. Павловым, и допустил 533 ошибки при заполнении партдокументов. В Шаховском районе записи в новых партдоку-ментах расходились с записями в акте проверки: у 21 человека – по партстажу, у 10 человек – по году рождения и номеру партбилета, у 7 человек – по фамилии, имени и отчеству. Кроме того, здесь выявили различные дефекты в 93 документах членов и кандидатов партии. В Шацком райкоме 6 членов партии получили партбилеты нового образца, не расписавшись в акте выдачи документов.

В Орехово-Зуевском горкоме неудовлетворительным оказался партийный учет в первичных парторганизациях. К моменту окончания обмена партдокументов горком не мог найти 50 человек, прошедших проверку 1935 г., и даже разыскивал их через районную газету «Колотушка». Как потом выяснилось, из 50 человек 8 выехали из района, не снявшись с учета, 7 – умерли, а остальные работали в районе, но в горкоме и парткомах о них ничего не знали.

По ряду недостатков бюро Московского комитета направляло указания к исправлению. Причем указания могли даваться не только парторганизации в целом, но и персонально секретарям. Например, секретарей Больше-Коровинского и Крапивенского райкомов обязали лично знакомиться с решениями первичных парторганизаций с тем, чтобы своевременно исправить допущенные ими ошибки и реагировать на вопросы, выдвинутые этими организациями. Иногда состояние партийной работы в районе ставилось на контроль ОРПО МК, который должен был через определенное время (месяц, 20 дней) проверить работу райкомов (Донской, Куркинский, Мордвесский, Сафоновский, Сталиногорский).

Все протоколы обоих заседаний бюро МК ВКП(б), утверждавших итоги обмена партдокументов, заверялись вторым секретарем МК Н.В. Марголиным, хотя Н.С. Хрущев на них тоже присутствовал. Через несколько месяцев первый секретарь обкома доложил Оргбюро по итогам обмена в московской парторганизации. 8 февраля 1937 г. вместе с Ленинградской и Карельской парторганизациями результаты кампании были наконец утверждены[368].