1941. На главном направлении

Хуже всего оказалось положение с автотракторной техникой, прибывавшей из народного хозяйства. Автомашины и трактора в стране подлежали строгому учету. Руководители предприятий и хозяйств имели соответствующие предписания на случай объявления мобилизации. Но их эксплуатация в народном хозяйстве была налажена из рук вон плохо, своевременный текущий и восстановительный ремонт техники, приписанной для поставки в войсковые части в случае мобилизации, не был налажен. Директора МТС и автохозяйств преступно отнеслись к выполнению мобилизационного плана, отправив на сдаточные пункты негодные по своему техническому состоянию и неукомплектованные инструментом трактора и автомашины с изношенной резиной, оставив в хозяйстве лучшие экземпляры. Мобилизованные водители утверждали, что их послали на сборы, чтобы оттуда их технику направить на капитальный ремонт.

О трудностях в деле обеспечения войск автотракторной техникой знали. Но решить эту проблему в короткие сроки было невозможно. её не решили и к 1941 году. Особенно сложное положение создалось в артполках на мехтяге. Я хорошо помню события, связанные с приемкой тракторов, переданных в армию из народного хозяйства. Наша семья жила в это время в г. Клинцы Брянской области, в военном городке 184-го гап 135-й сд. Это было в начале сентября 1939 года. В памяти отложился обширный луг посреди жилого городка, весь заставленный тракторами различных марок, в том числе ЧТЗ. Значительная часть их требовала среднего и даже капитального ремонта. Ремонтники целыми днями пытались их реанимировать и гоняли любопытных мальчишек, которые мешали им работать. Но для ремонта не хватало запчастей, не говоря уж о резине для автотранспорта. В результате в артиллерийских полках на мехтяге пришлось использовать трактора различных систем, которые к тому же работали на различных видах горючего. Это привело к тому, что с началом боевых действий неукомплектованные автотракторной техникой части не смогли вывезти положенные им материальные средства.

8 сентября германское посольство в Москве сообщило руководству СССР о взятии Варшавы. Молотов попросил передать его поздравления и приветствия германскому правительству, и заверил посла Шуленбурга, что советские военные действия начнутся в течение ближайших дней. Но сообщение оказалось преждевременным. Передовой отряд немецкой 4-й тд 8 сентября в 17.00 вышел на окраину Варшавы, и немцы посчитали захват польской столицы делом нескольких часов. Но поляки оказали неожиданно упорное сопротивление, и Варшава тогда устояла.

На следующий день Военные советы БОВО и КОВО получили приказ к исходу 11 сентября 1939 г. скрытно сосредоточить войска вблизи границы в готовности к решительному наступлению с целью разгрома противостоящих польских войск. Однако вскоре стало известно, что Варшава немцами не занята, а на франко-германской границе началось продвижение французских войск к «линии Зигфрида». К тому же выяснилось, что на отмобилизование и развертывание на штаты военного времени войск, предназначенных для действий против Польши, потребовалось больше времени, чем планировалось. Поэтому приказ не был доведен до войск.

Советское руководство в довоенные годы рассматривали Польшу, как серьезного вероятного противника. её вооружённые силы тщательно изучались. В Генштабе составлялись соответствующие планы войны. Комсостав в обязательном порядке заставляли учить польский язык. Проводились командно-штабные и войсковые учения различного уровня, в том числе и с боевой стрельбой. Преподаватель огневой подготовки Ленинградского пехотного училища, заслуженный мастер спорта по пулевой стрельбе Н.В. Богданов участвовал в одном из них, носившем опытный характер. Против наступающей усиленной польской пехотной роты выставили две пары снайперов. Противника обозначали 129 мишеней точно по штату этой роты – от её командира до последнего подносчика патронов. В короткий срок снайпера поразили свыше 90 % мишеней.

С началом войны польские вооружённые силы почти в полном составе были задействованы против немцев. Можно было смело начинать вторжение, не дожидаясь полного развертывания и сосредоточения всей группировки советских войск. Но Сталин тянул с выступлением – выгоднее было наблюдать за ходом боевых действий со стороны. Тем более что скрытая мобилизация действительно проходила медленно и неорганизованно. Однако главная причина промедления была иной: вождь ни в коем случае не хотел в результате неосмотрительных действий оказаться вовлеченным в войну слишком рано.