1971

Зашел в знаменитую «Шоколадницу», помню ее еще по юности. Ничего особенного – чистенькая кафешка, довольно-таки уютная. Поел, мороженое поковырял… вот не любитель я сладкого. Так, иногда в охотку могу что-то сладкое схрумкать, но тут же бросаю, не доев. Мне бы лучше малосольный огурчик… моченое яблоко или соленый арбуз. Это я готов есть постоянно, целый день. И не надоест. А мороженое… нет, это не мое!

Снова походил по улицам, разглядывая вывески, людей, машины… да, ощущение, будто я попал на съемки фильма о семидесятых годах. Закроешь глаза, и вдруг такое чувство, что сейчас я их открою и… 2018 год! Толпы народа! Запруженные машинами улицы! Суматошный, отвратительный и такой родной двадцать первый век! Но нет, я здесь, в 1971 году. И это реальность.

Поехал в гостиницу, решив отоспаться как следует, перед тем как… еще раз отоспаться – уже в пятницу. Зато в субботу я отоспавшийся, весь такой сытый и налитый силой отдохновения потащу шест со здоровенным портретом Брежнева. Или Андропова. Или… да какая разница, кого я потащу, главное, чтобы из рук не выпал прямо перед трибунами Мавзолея!

Первое, что сделал, очутившись в номере и раздевшись, – набрал номер Зины. Вернее, так: вначале ты набираешь номер междугородной связи, говоришь, куда хочешь позвонить, и уже потом тебя соединяют. Или не соединяют – если абонент не отвечает.

Зина, как ни странно, была дома. Хотя что странного – время-то уже к вечеру.

– Привет, Зинуль!

– Привет! Ты что так долго? Я думала, сегодня уже дома будешь!

– Вопросов много решаю. Например – с квартирой. Надо прописку московскую делать, иначе кооператив не смогу купить. Он только для тех, кто прописан в Москве.

– Я что-то такое подозревала, только тебе не хотела говорить, расстраивать. Ну и как, получается?

– Вроде получается. Нашел тут контакты… потом расскажу, дома. И все-таки хочу тебя вытащить в Москву! Ты была права – тут жить нужно. Честно сказать, я задолбался уже мотаться туда-сюда. Сейчас вот весь в тоске – сижу в номере, один-одинешенек, скучища – просто до воя! А еще завтра день, и потом еще два дня! Или даже три! Мне сказали сидеть в Москве и не рыпаться, пока не решат проблему с пропиской, понимаешь?

– Понимаю. – Голос Зины был каким-то странным, будто чужим. – А ты пригласи какую-нибудь девушку, вдвоем будет веселее время коротать!

Я замер и секунды три не знал, что ответить. Потом нашелся:

– Шутки же у тебя! Я тут всякой всячины накупил – продуктов, техники, подарков – и нам, и кому-нибудь подарим. Бон потратил кучу! Но ничего, еще заработаю. А на квартиру хватит. Ах да – я машину купил, «Жигули»! Приеду на машине!

– Это хорошо. Молодец! – Голос Зины спокоен, а мне почему-то стало досадно. Она не восхитилась, не порадовалась, приняла как должное. Почему так? Ладно, потом выясню, поговорю с ней.

Мы попрощались, я положил трубку. Тут же звонок – я встрепенулся, приложил ухо к трубке… но это была телефонистка, сообщившая о продолжительности разговора.

Вот и поговорили с Зиной… на душе осадок, и настроение еще больше ухудшилось. Чего она со мной так холодно? Может, решила, что я нашел себе здесь бабу? И делаю прописку через нее? Через фиктивный или не фиктивный брак? Может, и так. Зина – женщина жесткая, стальная, она меня не осудит и поймет, но… все равно неприятно. И прежних отношений между нами все-таки не будет. Все когда-то кончается, да, но почему мне так больно об этом думать? Мы не муж и жена, просто случайные встречные, друзья, любовники, но… все равно больно.

Снова зазвонил телефон. Я нехотя снял трубку после пятого звонка – никого не хотелось слышать. Такая депрессуха навалилась – просто жуть! А тут… звонят и звонят. Небось администратор, насчет того, когда я покину номер. Я же писал в анкете, что пробуду до сегодняшнего дня, а сам засел на неделю. Нужно будет продлить.

Но это был Махров – веселый, довольный! Вот же демон, ему хоть когда-нибудь бывает скучно и грустно?! Или он вечно как тот котенок – скачет по жизни и веселится?

– Что, тоскуешь небось один?! Угадал?! А все почему? Потому что водку не пьешь! Вот набухался бы, как все правильные писатели делают, и не тосковал бы сейчас! Эх ты, бешеная пишущая машинка! Жизни не знаешь! Хе-хе-хе… Вот что, обрадую – твоего «Лекаря» берем, запускаем в работу. Конечно, книжка спорная, но… попробуем! Ну ты там и накрутил… ну и напридумывал! Ну все перемешал – и славян, и средневековье западное, и чего только нет! Ох и дадут нам с тобой по шапке!

– По собольей? – не удержался я.

– Вот какая на башке будет – по той и дадут! – хмыкнул Махров. – Сам себе удивляюсь, какого черта твои книжки пропускают?! Другого бы уже забросали дерьмом за распущенность и развратность! А ты вон живешь и здравствуешь! Может, ты внебрачный сын САМОГО?! Но тсс! Молчи! Можешь не говорить! А я вот что звоню: завтра сабантуйчик намечаем в коллективе. Приглашаем тебя! Завтра короткий день перед праздником, так что в двенадцать часов, к обеду, будь готов как штык! Понял? Без тебя не наливаем!