1972. «Союз нерушимый...»

— Может и будет сниться — равнодушно пожал я плечами — А воспитали тех, кого нам и нужно. Для того все и сделано. А что ты хотел получить в итоге? Институток, называющих яйца «куриными фруктами»? Нет, друг мой…хотели получить бойцов — вот и получили. Стареешь, что ли?

— Старею…задумываться начал — криво усмехнулся Аносов — Все мы не молодеем! Кроме тебя.

Наш содержательный разговор прервала открывшаяся дверь тира, в которую прошел Самурай в сопровождении Блондина, а еще — двух охранников и…одной из женщин. Той самой отравительницы. Ее практически несли на руках, она еле передвигала ноги. Чуяла, что скоро ей кранты.

Как и первую «куклу», ее завели за прозрачную стенку, положили на пол уже подготовленный пистолет и ту самую финку, оттертую Хохлом от следов крови. Женщина опустилась рядом, бледная, как полотно. На оружие и не посмотрела. Когда я подал команду Блондину и он шагнул к своему противнику, отравительница даже не подняла головы. Тогда Блондин подошел, взял ее за голову и дернул двумя руками так, как его учили. Позвонки хрустнули, тело обмякло, все закончилось. Тело убитой Блондин оттащил туда же, где лежал первый покойник и накрыл брезентов. «Убирать за собой надо — тут слуг нет!» — слова Аносова. Потом вывезут трупы. Другие люди, не курсанты.

— Зачет — сказал я бледному Блондину, и тот коротко кивнув пошел на выход.

— Стоять! — приказал я, и парень замер на месте — Оружие подбери и положи на стол.

Блондин поджал губы, но сказал лишь «Есть!» — и принес оружие. В этом не было необходимости — все равно его надо будет вернуть на место. Но мне хотелось посмотреть, как Блондин реагирует в стрессовой ситуации. И не откроется ли он…с нехорошей стороны. Нет, все в порядке, себя контролирует. А то, что переживает — так не каждый день сворачиваешь шею женщине.

И опять была женщина. Видать я просматривал их личные дела, положил в общую стопку и присвоил первые номера. Противником этой бандитки был Комар — Комаров его фамилия, так что «Комар» прямо-таки в тему. Могучий самбист, мастер спорта по самбо — он никак не соответствовал своему позывному. И это хорошо. Никто не сможет заподозрить, что под позывным Комар скрывается не субтильное тощее существо, а стокилограммовый детина ростом выше меня.

Эта не сидела, не плакала, она тут же схватила нож и пистолет и открыла беспорядочную стрельбу. И даже зацепила Комара — я видел, как дернулся рукав его рубашки и сразу потемнел от крови.

Больше «кукла» ничего не успела сделать, в том числе и воспользоваться ножом — Комар сломал ей шею одним ударом. Оттащил труп к другим покойникам, подобрал оружие и пошел к выходу.

— Плохо! — мрачно сказал я — А если бы в глаз? Был бы ты покойником! Я чему вас учил? Будешь наказан. Свободен!

Комар ответил «Есть!» — и расстроенный зашагал к выходу.

Курсанты и «куклы» шли один за другим. Куча трупов у стены становилась все больше и больше. Поединки? Да их практически не было. Пытались стрелять, пытались резать, но против подготовленных нами курсантов — абсолютно безнадежные попытки. Пятеро курсантов были ранены, один довольно-таки тяжело — пуля сломала ему ребро и оно воткнулось в легкое. Но это не помешало ему сломать противнику кадык и затем свернуть шею.

Были и два ножевых ранения — и все у одного и того же курсанта, некого Цапли, Цаплина Сергея. Ему не повезло — бывший разведчик, ставший милиционером, а потом грабителем и убийцей, прекрасно владел ножом и едва не отправил Цаплю на тот свет. Глубокий порез предплечья и распоротый бок — вот результат их поединка. Цапля ценой распоротого бока сумел добраться до своего противника, войти в ближний бой, и нормально выбил дух из своего соперника. Потом, истекая кровью оттащил его труп к остальным и прямо, даже не шатаясь вышел из тира.

Но я все равно его отругал. Плохая работа. Ранение в полевых условиях, такое ранение — это равносильно смерти. Это сейчас курсант попадет к врачу, тот заштопает рану, вколет антибиотик и все такое. А если бы это произошло где-то далеко от врача, в антисанитарных условиях, при отсутствии помощи? Нельзя позволять противнику до тебя дотянуться. Надо было маневрировать, бегать от соперника, искать возможность подловить его в атаке! А не переть дуром, как дебильному герою!

Был и «отсев». Один курсант. Чистая невезуха! Пуля, как я этого и боялся, попала ему в глаз, и через глазницу — в мозг. И соперник-то у него был полудебил-маньяк, придурошный парень, который охотился на одиноких женщин в городском парке. «Пуля — дура!» — ну что еще можно сказать в таком случае. Случайное попадание, случайная смерть.

Нет, мы не выпустили маньяка из тира. Аносов подал команду, и Балу, подойдя к трясущемуся от страха бывшему маньяку проломил ему череп ударом в переносицу. И пусть кто-то скажет, что мы обманули человека и не отправили его назад в тюрьму. Мне лично — плевать. Не надо было этому уроду глумиться над трупами убитых им женщин. Да и все равно он был приговорен к смерти.