1979, Твердая рука

- Сложность в том, - пояснил Квэйл, - что чисто технически виновата одна Дженни. Она получала деньги под ложным предлогом. В полиции ее, конечно, выслушали, и человек, который ее допрашивал, держался на редкость вежливо, но… - он неторопливо пожал массивными плечами, в этом жесте органично сочетались симпатии и покорность обстоятельствам, - они могут изменить отношение к этому делу.

- Но я же говорил, - возразил Тоби, - что все придумал Эш. И он главный виновник.

- Вы способны это доказать? - задал ему вопрос Квэйл.

- Так утверждает Дженни, - упрямо произнес Тоби, словно других доказательств не требовалось. Квэйл покачал головой.

- Я уже разъяснил Чарльзу. Из подписанных ею документов следует, что она знала о мошеннической основе предприятия. А наивность, даже искренняя, - всегда плохая защита или, точнее, вовсе не защита.

- Но поскольку нет свидетельств, что инициатор именно он, что вы сделаете, если я его отыщу? - полюбопытствовал я.

Квэйл внимательно поглядел на меня.

- Надеюсь, что если вы его найдете, то отыщете и эти свидетельства.

Дженни сидела неестественно прямо. Наконец она решилась заговорить. В ее голосе угадывалось беспокойство, но в еще большей степени гнев.

- Все это ерунда, Сид. Почему бы тебе не сказать прямо, что ты не справишься с поисками?

- Я не знаю, так ли это.

- Сид внушил себе, что ум - его основное оружие с тех пор, как он стал калекой, - обратилась она к Квэйлу.

Ее насмешливая интонация явно возмутила Квэйла и Чарльза, а я удрученно подумал, что вызываю у нее желание ударить в самое больное место. Я не придал значения ее словам и с горечью заключил, что из-за меня она, вероятно, показалась Квэйлу вздорной и вспыльчивой особой, а не той жизнерадостной женщиной, какой до сих пор была.

- Если я найду Никласа Эша, - мрачно заметил я, - то передам его Дженни.

Бедняга, ему не поздоровится.

Никто из мужчин не пришел в восторг от моей идеи. Квэйла она разочаровала, Тоби дал понять, что откровенно презирает меня, а Чарльз с грустью покачал головой. Только Дженни, несмотря на свой гнев, испытала тайное удовольствие. В последнее время она изредка провоцировала меня отвечать на ее оскорбления и считала своей победой, когда я на это поддавался и вызывал всеобщее неодобрение. Ну, что же, я поступил глупо и, бесспорно, был виноват. Мне следовало действовать иначе и дать ей возможность убедиться, что я не реагирую на ее нападки, то есть улыбаться как ни в чем не бывало… Но упоминания о моей руке отнюдь не располагали к веселью. Я с нарочитой сдержанностью проговорил:

- Если я его отыщу, то все будет зависеть от обстоятельств. Во всяком случае, я постараюсь и приложу максимум усилий. Если я смогу что-то сделать, то сделаю.

Дженни приуныла. Никто не сказал ни слова. Я подавил тяжелый вздох и осведомился:

- Как он выглядит?

Немного помолчав, Чарльз ответил:

- Я видел его один раз, четыре месяца назад, и мы провели вместе полчаса.

У меня сохранилось лишь общее впечатление. Молодой, привлекательный, темноволосый, гладко выбритый. На мой взгляд, он уж слишком пытался понравиться. Но я бы не взял к себе на борт корабля такого младшего офицера.

Дженни поджала губы и отвернулась от отца, но не стала ему возражать. Я почувствовал к ней невольную симпатию, но тут же поборол это ощущение. В присутствии Чарльза и Дженни я становился более уязвимым, что мне совсем не было нужно.

- А вы с ним встречались? - спросил я Тоби.

- Нет, - надменно откликнулся он. - Мне и правда не привелось.

- Тоби уезжал в Австралию, - пояснил Чарльз.

Они выжидали, я решил принять вызов и бесстрастным тоном обратился к ней:

- Дженни?

- Он был остроумным и любил смешить, - в ее голосе прозвучала неожиданная страсть. - И после тебя… - Она осеклась, с тоской поглядела на меня и махнула рукой. - Он был полон жизни и вечно шутил. Он заставлял меня хохотать. Просто ужас какой-то. Когда он приходил, все оживало. Это напоминало… Это напоминало… - Она внезапно запнулась и смолкла. Я догадался, о чем она подумала. При первой встрече мы вели себя точно так же. Дженни, взмолился я про себя, не говори о нас, ну, пожалуйста.

Возможно, она перестаралась и поняла это. Могут ли люди, недоуменно размышлял я чуть ли не в тысячный раз, могут ли люди, нежно любившие друг друга, дойти до такой дикой, яростной вражды. И я и она изменились, и это было необратимо. Никто из нас даже не пытался вернуться к прошлому. Пути назад были отрезаны. В груде пепла догорали последние огоньки, способные погаснуть в любую минуту от любого неосторожного движения. Я проглотил обиду и задал вопрос:

- А он высокий?

- Выше тебя.

- Сколько ему лет?

- Двадцать девять.

Значит, он ровесник Дженни. На два года моложе меня. Если он, конечно, сказал правду. Самонадеянному обманщику ни в чем нельзя доверять, ради собственной безопасности он способен лгать даже по мелочам.

- Где он жил, когда разрабатывал… эту операцию?

Дженни растерялась, и Чарльз пришел ей на помощь.