1983, След хищника

Или вы Фримантла выкупаете, или мы его пришьем. Это уж мы вам обещаем. Мы увезем его. И если вы не доставите деньги, вы ничего не получите, даже трупа. И если уж мы его убьем, так убивать будем медленно. Заставим его проклинать вас. Заставим его вопить. Слышите? Не просто одним выстрелом прикончим. Умирать будет тяжело. И если мы его убьем, вы получите его вопли на пленке. Если не хотите этого, доплатите. Фримантл хочет поговорить с вами.

Слушайте.

Небольшое молчание. Затем голос Фримантла, сильный и упрямый. После предыдущего оратора он говорил чрезвычайно культурно:

- Если вы не заплатите, меня убьют. Мне так сказали, и я в это верю.

Щелчок.

- Все слышал?

- Это уже Джерри Клейтон.

- Да.

- Что думаешь?

- Думаю, это снова тот самый тип. Я уверен.

- Верно. То же ощущение.

- Сколько ты еще будешь сидеть на коммутаторе?

- До полуночи. По вашему времени - до семи вечера.

- Возможно, я еще позвоню.

- О'кей. Доброй охоты.

Я поблагодарил Рикенбакера и поехал в Вашингтон, где после нескольких неудачных попыток я таки поймал капитана Кента Вагнера в его участке. Капитан был ходячим пугалом для преступников, рослый, с жесткими глазами, он говорил тихо и напоминал кобру. На вид ему было около пятидесяти. Темные волосы были гладко причесаны, подбородок подобран, как у бойца. Меня при виде его не покидало ощущение осторожного, решительного ума. Он небрежно сжал мне руку и оценивающе оглядел с ног до головы.

- В Соединенных Штатах похитителям спуску не дают, - сказал он. Этот случай не исключение.

В принципе я был согласен с ним. Американские законы против похитителей просто не имеют себе равных.

- Что вы можете мне рассказать? - напрямик спросил он, судя по виду, не надеясь на многое.

- Думаю, достаточно, - скромно ответил я.

Несколько мгновений он рассматривал меня, затем открыл дверь своего стеклянного кабинета и крикнул кому-то через заставленное столами помещение:

- Позови, пожалуйста, лейтенанта Ставоски!

Один из многочисленных полицейских в голубой форме встал и пошел выполнять поручение. Через окно я наблюдал за этой деловой, организованной работой - множество людей ходили туда-сюда, звонили телефоны, звучали голоса, строчили машинистки, вспыхивали экраны компьютеров, на столы то и дело подносили кофе. Подошел лейтенант Ставоски - пухлый коренастый малый лет сорока, с огромными вислыми усами и с виду совершенно в себе уверенный. Он, видимо по привычке, мазнул по мне взглядом человека, лишенного иллюзий.

Капитан объяснил ему, кто я. На Ставоски это не произвело никакого впечатления.

- Ну, начинайте, - сказал капитан. Я послушно открыл кейс и выложил на стол уже подобранные материалы.

- Мы определенно считаем, что это третье, возможно, четвертое серийное похищение, осуществленное одним и тем же человеком, - сказал я. - Сегодня Жокейский клуб получил пленку от похитителей Моргана Фримантла, которую вы сможете прослушать по телефону, если пожелаете. Также я привез пленки с записью требования выкупа, которые присылали в случае двух других похищений. - Я показал на них. - Возможно, вас заинтересует сходство. - Я немного помолчал. - Одна из записей сделана по-итальянски.

- По-итальянски?

- Сам похититель итальянец.

Им это не особенно понравилось.

- Он говорит по-английски, - сказал я, - но в Англии он привлек к делу англичан, чтобы записать угрозы, а на нынешней пленке говорит американец.

Вагнер поджал губы.

- Тогда послушаем сегодняшнюю пленку. - Он дал мне трубку и нажал несколько кнопок. - Этот звонок будет записан. Так же, как будут с этого момента записываться наши разговоры.

Я кивнул и позвонил Джерри Клейтону, который вторично прокрутил запись с голосом похитителя. Через усилитель кабинет Вагнера заполнил хриплый напористый голос. Оба полицейских слушали его с отвращением.

Я поблагодарил Джерри и повесил трубку. Вагнер протянул руку, не сводя взгляда с принесенных мной пленок. Я дал ему ту, что получил от Неррити.

Он сунул ее в плейер и запустил. Мерзкие угрозы по поводу Доминика - насчет отрезания пальцев, криков, насчет того, что тела не найдут, все это эхом гремело в кабинете. Лица Вагнера и Ставоски оба сначала застыли, затем стали задумчивыми и, наконец, убежденными.

- Тот же самый тип, - сказал Вагнер, выключая плейер. - Голоса разные, мозги одни и те же.

- Да, - сказал я.

- Позовите патрульного Росселини, - сказал он лейтенанту, и тот высунулся из кабинета и позвал. Патрульный Росселини, длинноносый, молодой, темноволосый, типичный американец, вспомнил о своих итальянских дедушках, чтобы прослушать третью пленку, И по ходу дела стал бегло переводить. Когда дошло до последней серии угроз Алисии, голос его дрогнул, и он замолчал, беспокойно оглядываясь по сторонам, словно ища, куда бы удрать.

- Что там? - спросил Вагнер.

- Этот тип говорит, - начал Росселини, расправив в ответ плечи, честно говоря, капитан, я лучше бы не стал этого повторять.

- Короче говоря, - пробормотал я, придя на подмогу, - этот тип сказал, что суки привыкли к кобелям, все женщины суки.

- То есть?… - уставился на меня Вагнер.