1984, Торговец забвением

- Все зависит от того, сколько захочет потратить Кеннет Чартер. Как вы сказали, дело может зайти довольно далеко… Но я постараюсь убедить его, что оно того стоит. Знаете, как ни странно, но очень дальний прицел иногда окупается, с вероятностью примерно один на пятьдесят тысяч.

Я не ожидал, что он примет мои соображения настолько всерьез. Похоже, то, что я собирался сказать ему дальше, не так уж и важно. Но я все-таки сказал:

- Я упросил сержанта Риджера отдать мне одну из бутылок, конфискованных в ресторане. Может, этикетка наведет на какую мысль… Знаю, с цистернами Кеннета Чартера это на первый взгляд не связано, но… Если узнать побольше о вине, возможно, это выведет нас и на виски.

Он покосился на копию списка, лежавшего на одеяле.

- То есть, вы хотите сказать, к Полу Янгу?

- Думаю, да… Да. Он заметил спокойно:

- Информация о винных этикетках входит в компетенцию консультанта, это безусловно. А вот подбираться к нему слишком близко вам, пожалуй, не стоит.

Глава 12

Анри Таве на своем экспансивном английском попросил передать привет моей дорогой матушке.

Я сказал, что передам.

Он сказал, что совершенно счастлив слышать мой голос по прошествии стольких месяцев и еще раз выразил соболезнования по поводу кончины моей дорогой и любимой Эммы.

Я поблагодарил его.

Он сказал, что нынешний урожай привел бы меня в полный восторг, особенно удался в этом году мелкий душистый виноград. Все в Бордо только и говорят, что теперь можно достичь незабываемых рекордных результатов 1970 года.

Я поздравил его с этим.

Он спросил, не могу ли я выкроить время и приехать. Вся его семья, все друзья будут просто счастливы.

Я выразил сожаление, что дела в магазине не позволяют отлучиться на длительный срок.

Он меня понял, c'tst la vie ‹Такова жизнь (фр)›. И выразил надежду, что сумеет помочь и ответить на все вопросы, раз уж я позвонил.

Ободренный этим высказыванием и преисполненный благодарности, я объяснил, что произошла подмена вина. Упомянул также о существовании различных этикеток.

- Увы! - воскликнул он. - К сожалению, это не первый случай. Весьма прискорбный к тому же.

- Если я опишу одну из этикеток… не могли бы вы выяснить, настоящая она или нет?

- Конечно, - ответил он. - Завтра, Тони, дорогой.

Я звонил ему из кабинетика в лавке, на столе передо мной стояла бутылка «Сент Эстеф». Я сказал:

- На этикетке изображен chateau ‹Замок(фр)› в окрестностях Сент Эстефа, хорошо известной вам деревни.

- О да, там жили мои дедушка с бабушкой! Я там всех знаю.

- Да… На этикетке также имеется текст, где упоминается Шато Кайо, - я продиктовал по буквам. - Вам это что-нибудь говорит?

- Нет. Однако не забывайте, в окрестностях О Медо находится около двухсот небольших замков. И всех их я, конечно, не знаю. Но постараюсь выяснить.

- Замечательно, - сказал я. - Ну а далее там написано: «Misen bouteilles par W. Thiery et Fils, negotiants a Bordeaux» ‹«Разлито В Тьери и сыновья, коммерсантами из Бордо» (фр)›.

Тут Анри Таве сразу же насторожился.

- Не знаю никакого В. Тьери и сыновья, - проворчал он. Месье Таве, будучи сам negotiant a Bordeaux, знал почти каждого винодела в лицо. Не то что какой-нибудь там замок в семидесяти километрах к северу. - Выясню, - обещал он.

- Ну и, наконец, указан год урожая.

- Какой год?

- 1979-й. Он фыркнул.

- О, урожай был обильный и вполне качественный.

- Вообще довольно красивая этикетка, - заметил я. - Кремовый фон, на нем черные и золотые буквы, а сам chateau вычерчен схематически, но очень элегантно, одной линией. Надо сказать, этот chateau мне что-то страшно напоминает… Жаль, что вы не видите этого рисунка, тут же узнали бы.

- Так отклей этикетку, Тони, мой мальчик, и пришли ее мне.

- Да, это мысль.

- Ну а вино под этой этикеткой? - осведомился он. - Что это было за вино?

- Похоже, в основе итальянское. Возможно, смешано с югославским, потом опять смешано с тем, что оказалось под рукой. Думаю, определить его происхождение не под силу даже профессионалу-дегустатору. Довольно светлое, легкое… Не слишком выраженный вкус. Немного незрелое. Но в целом довольно неплохое. Пить можно. Откуда бы оно ни взялось, его не слишком испортили перед тем, как разлить по бутылкам.

- Бордо в бутылках… - задумчиво протянул он.

- Если этого chateau не существует, вино могли разлить где угодно, - заметил я. - Пробку я сохранил. По виду новенькая, никаких букв или цифр.

Передо мной на столе стояли, выстроившись в ряд, шесть пробок, все одинаковые. Когда в подвале деревенский винодел разливает вино по бутылкам, он печатает на пробке свое имя и год урожая. И торговец или потребитель, заказывающий деревенское вино, всегда первым делом смотрит на пробку. Вообше-то мошенник вряд ли станет подделывать и пробку - слишком уж велик риск. Можно нарваться на знатока, который с первого взгляда распознает что ему подсовывают что-то не то.