1986, Бойня

- Дорогая тетушка! - сказал принц. Он поклонился принцессе, поцеловал ей руку, потом в обе щеки. - Доброе утро.

- Доброе утро, - ответила принцесса слабым голосом и поцеловала Даниэль. - А я думала, что вы вернетесь только поздно вечером.

- Погода была ужасная, - ответил принц, пожимая руку мне. - Дождь.

Туман. Холодно. Вчера вечером мы решили, что с нас довольно, и утром, еще до завтрака, уехали.

Я поцеловал Даниэль в шелковистую щеку. Мне хотелось большего. Она коротко взглянула мне в глаза и сказала, что Даусон сообщил им, что я сейчас живу в особняке. Мне было плевать на Даусона. Я не виделся с ней три недели. Однако при принцессе эмоции приходилось сдерживать. И я помимо своей воли вежливо поинтересовался, как ей понравились лекции. - Лекции были классные!

Принцесса предложила нам троим выпить по рюмочке, пока она сходит наверх, к мужу.

- Разлейте, пожалуйста, - сказала она племяннику. - А вы, Кит, расскажите им, пожалуйста, обо всем, что произошло, хорошо? Видите ли, мои дорогие… такие ужасные новости…

Она сделала неопределенный жест и удалилась, по-прежнему прямая и стройная.

- Кит? - обратился ко мне принц.

- Сэр…

Мы стояли лицом к лицу, как бы оценивая друг друга. Он был старше на десять лет и повидал куда больше моего. Принц Литси был крупным мужчиной, с большой головой, полными губами, решительным профилем и умными светлыми глазами. Светло-каштановые волосы, на лбу отчетливо начинающие редеть, крепкая шея, выступающая из кремовой рубашки с открытым воротом. Да, память меня не обманула. Он действительно смотрелся впечатляюще. В последний раз мы виделись где-то год назад.

Ну, а принц видел перед собой человека с курчавыми каштановыми волосами, светло-карими глазами и очень худого - жокей не может себе позволить набирать лишний вес. Возможно, он видел перед собой чудака, у которого он, принц Литси, отбил невесту, соблазнив ее радостями духа, доступными лишь посвященным. Но, если так, надо отдать ему должное: на его лице не отражалось ни триумфа, ни насмешки.

- Давайте выпьем, - сказала вдруг Даниэль. Она присела в кресло. Литси…

Он еще несколько мгновений смотрел на меня, потом отошел к бару и занялся бутылками. Я подумал, что разговаривать нам с ним доводилось только на ипподромах, и все наши разговоры ограничивались светской болтовней. А на самом деле мы друг друга почти не знали.

Литси, не спрашивая, налил Даниэль белого вина, а нам с ним - шотландского виски.

- Устроит? - спросил он, протягивая мне стакан.

- Да, сэр.

- Зовите меня просто Литси, - беспечно разрешил он. - Все эти церемонии… Среди своих я их опускаю. С тетей Касилией все иначе, но ведь я-то никогда не видел былых времен. Монархии больше нет. Королем я никогда не стану. Я живу в современном мире. Так что давайте по имени. Идет?

- Да, если вы так хотите, - сказал я.

Он кивнул и пригубил виски.

- Однако тетю Касилию вы зовете «принцессой», - заметил он.

- Она сама об этом попросила.

- Ну и ладно, - он махнул рукой, показывая, что пора сменить тему.

- Расскажите же, что у нас стряслось.

Я посмотрел на Даниэль. На ней были черные брюки, белая рубашка и голубой свитер. Губы, как обычно, накрашены розовой помадой, пушистые темные волосы перехвачены голубой косынкой. Все такое родное и до боли знакомое!

Мне отчаянно хотелось обнять ее, прижать к себе, ощутить тепло ее тела…

Но она сидела в кресле, и кресло было рассчитано на одного. Мы лишь пару раз мельком встретились глазами. Она сосредоточилась на своем бокале. «Я ее теряю! - подумал я. - Я этого не вынесу…»

- Кит! - окликнул меня принц, садясь в кресло. Я глубоко вздохнул, перевел взгляд на принца, тоже сел и принялся рассказывать обо всем по порядку, начиная с того, как Анри Нантерр ввалился в дом в пятницу вечером, и кончая убитыми лошадьми, которых нашли сегодня утром.

Литси слушал меня с нарастающим беспокойством, Даниэль - с неприкрытым негодованием.

- Ужас какой! - сказала она. - Бедная тетя Касилия!

Она нахмурилась.

- Нет, конечно, поддаваться угрозам - это плохо, но что дядя Ролан имеет против оружия? Все его делают, и ничего…

- Во Франции, - объяснил Литси, - человек, обладающий положением Ролана, никогда не станет торговать оружием. Это не пользуется уважением.

- Но он же не во Франции живет! - возразила Даниэль.

- Он живет в своем собственном мире, - сказал Литси. Он взглянул на меня. - Вот вы. Кит, понимаете, почему он не может торговать оружием?

- Понимаю, - ответил я.

Литси кивнул. Даниэль посмотрела на меня, на него и вздохнула.

- Видимо, это европейское мышление. В Америке торговля оружием не считается чем-то зазорным.

Я подумал, что, возможно, и в Америке на это смотрят куда более косо, чем она думает. Судя по выражению лица Литси, он думал так же.

- Скажите, а четыреста семейств потомков первопоселенцев позволят себе торговать оружием? - спросил он. Но, если Литси ожидал отрицательного ответа, он ошибся.

- Наверно, да, - сказала Даниэль. - В смысле, а что такого?

- Ну, как бы то ни было, а для Ролана это невозможно, - заключил Литси.