1989, Игра по правилам

- А от чего другие, вы не знаете?

- Понятия не имею, - смущенно ответила она. От дома, от машины, еще от чего-нибудь. Я рассчитывал со временем разобраться. Попытавшись ободряюще улыбнуться ей, наскоро попрощался с остальными, кто был на месте, и спустился на служебном лифте вниз к ожидавшему меня во дворе Брэду.

- Свиндон, - сказал я. - Медицинский центр, где мы были в пятницу. Ты не против?

- Нет, конечно.

«Даже с радостью», - продолжил я про себя. Нужно было проехать восемьдесят миль, десять миль - в противоположную от дома сторону. Брэду удалось преодолеть их, не проронив ни слова, и я провел это время в раздумьях о том, что я еще не успел сделать, например, съездить к Гревилу домой, сказать, чтобы ему больше не приносили какие бы то ни было газеты, предупредить на почте, чтобы они отсылали всю корреспонденцию отправителям… «К черту все это! - устало решил я. - Ну почему же его угораздило умереть?»

* * *

Просветив и разбинтовав мою лодыжку, ортопед засокрушался. Она отвердела, потемнела и опухла от пальцев до голени. Кожа почти лоснилась от натяжения.

- Ведь я же советовал вам не беспокоить ногу, - упрекнул он с оттенком раздражения.

- У меня умер брат… - оправдываясь, ответил я и рассказал о нападении возле больницы и о том, что мне придется заниматься делами Гревила.

Врач внимательно слушал меня, сильный, рассудительный, преждевременно поседевший человек. Я не знал ни одного жокея, который бы не доверял ему. Он понимал наши потребности и наши страсти, потому что лечил многих из нас, тех, кто жил в тренировочном центре Лэмборн или неподалеку от него.

- Как я на днях уже говорил вам, - сказал он, дав мне закончить, - у вас перелом нижней части малой берцовой кости. Она разошлась с большой берцовой костью там, где должна соединяться. Сегодня они еще дальше друг от друга. Они совершенно не обеспечивают опоры для таранной кости, пяточной кости. У вас теперь порвана боковая связка у лодыжки. Весь сустав стал очень хрупким и ненадежным, как расклеившийся шип с пазом в какой-нибудь мебели.

- Так сколько же это будет заживать? Он мельком улыбнулся.

- С мягкой повязкой проболит еще дней десять, а потом вы сможете на нее наступать. Недели через три сможете сесть на лошадь, если боль от стремени будет терпимой, а болеть будет наверняка. Еще через три недели лодыжка должна достаточно окрепнуть и можно будет скакать.

- Хорошо, - с облегчением сказал я. - Не намного страшнее, чем прежде.

- Страшнее, но заживает не так долго - Отлично.

Опустив глаза, он посмотрел на унылую картину.

- Если вы собираетесь продолжать все ваши путешествия, то вам будет намного спокойнее в гипсе. Через пару дней сможете уже становиться на ногу и почти не чувствовать боли.

- И проходить так шесть недель, пока не атрофируются мышцы?

- Ну, атрофия - это уж слишком сильно. Он, естественно, прекрасно понимал, что прежде всего жокеи должны были иметь сильные мышцы ног, а для этого нужно, чтобы мышцы постоянно работали. В гипсе же они не двигались и быстро слабели. И если даже движение причиняло резкую боль, ее стоило потерпеть.

- Дельта - смесь легкая, - убедительным тоном продолжал он. - Это полимер, а не гипс. Он пористый, обеспечивает хороший доступ воздуха, исключает раздражение кожи. Вам будет удобно. Я бы даже мог вставить туда «молнию», чтобы легче было снимать для физиотерапии.

- А когда я смогу скакать?

- Через девять-десять недель.

Я немного помолчал. Быстро подняв голову, врач посмотрел на меня умным вопрошающим взглядом.

- Ну так что? - спросил он.

- Нет.

Улыбнувшись, он взял моток крепа для повязки.

- Больше не падайте на нее в течение ближайшего месяца, а то придется накладывать шины.

- Постараюсь.

Он вновь крепко замотал ногу от колена вниз до самых пальцев и обратно и выписал новый рецепт на обезболивающее.

- В сутки не больше восьми таблеток и не запивать алкоголем.

Он неизменно повторял это каждый раз.

- Понятно.

Внимательно посмотрев на меня, он встал и подошел к шкафчику, где хранились упаковки и пузырьки с лекарствами. Возвращаясь, он запихивал в бумажный конверт маленький пластиковый пакетик, который протянул мне.

- Я дам вам кое-что под названием «ДФ-118». Как будто специально для вас и предназначалось, ведь ДФ - ваши инициалы! Здесь на три раза. Это очень сильное обезболивающее, и мне бы хотелось, чтобы вы принимали его лишь в том случае, если случится нечто, похожее на вчерашнее.

- Хорошо, - пообещал я, кладя пакетик в карман. - Спасибо.

- После одной дозы вам уже никакая боль не страшна, - улыбнулся он. - От двойной будете парить в невесомости, как воздушный змей. А от тройной можете потерять сознание. Так что я вас предупредил. - Он сделал паузу. - Это как крайнее средство.

- Постараюсь не забыть, - ответил я. - Я вам искренне благодарен.

* * *

Доехав до аптеки, Брэд взял мой рецепт и пошел за лекарством. Пришлось немного подождать, пока его приготовили. Затем, преодолев оставшиеся десять миль, он остановился возле двери моего дома.

- Ну что, завтра утром в то же время? - спросил я. - В Лондон?

- Да.