1990, Испытай себя

- Не имеет значения. - Я взял пузырек, завинтил его и вместе с кисточкой уложил в пластиковый пакет, который спрятал в подсумок.

- А еще такой краски можно достать? - спросил Кокос.

- Конечно. Без проблем. Собираемся домой? Мальчики, возбужденные своими успехами, не переставали бегать и прыгать вплоть до того момента, пока за следующим поворотом мы не увидели наш «лендровер». Домой наша троица вернулась в прекрасном расположении духа.

- Потрясающе! - доложил отцу Гарет, после того как мы, забросив Кокоса домой, вернулись в Шеллертон. - Фантастически!

Тремьену, Мэкки и Перкину вне зависимости от их желания пришлось выслушать подробнейший отчет о нашем путешествии, естественно, без упоминания откровений относительно Анжелы Брикел.

- Это настоящая дикая местность, - закончил свое повествование Гарет. - Там абсолютная тишина. Я сделал кучу фотографий.

Он осекся и неожиданно нахмурился.

- Одну минуту.

Гарет выбежал из комнаты и вернулся со своим голубым рюкзаком.

- Здесь нет камеры, - озадаченно сказал он, выворачивая рюкзак наизнанку.

- Той, которую я подарил тебе на Рождество? - не совсем довольным тоном спросил Тремьен.

- Может быть, ее захватил Кокос? - апатично спросил Перкин.

- Спасибо! - Гарет схватил телефонную трубку и начал названивать другу в надежде, что эта проблема сейчас разрешится. - Он говорит, что после нашего обеда он ее вообще не видел, - с ужасом в голосе доложил Гарет. - Нам немедленно следует возвратиться.

- Нет, ни в коем случае, - голосом, не терпящим возражений, сказал Тремьен. - Путь туда не близкий, а уже начинает темнеть.

- Но мы пометили дорогу светящейся в темноте краской, - начал умолять отца Гарет, - ив этом все дело. Ее видно в темноте.

- Нет, - отрезал Тремьен. Гарет повернулся в мою сторону:

- Мы не можем вернуться назад? Я покачал головой:

- Твой папа абсолютно прав. В этих лесах ночью очень легко заблудиться, вне зависимости, есть там светящиеся метки или нет. Стоит пропустить одну из них, и придется «загорать» там до утра.

- Вы же сам не заблудитесь.

- Могу заблудиться, - сказал я. - Мы останемся дома.

- Может быть, ты обронил ее по дороге домой? - сочувственно спросила Мэкки.

- Нет… - Гарет задумался. - Я наверняка оставил ее там, где мы обедали. Я подвесил камеру на сук, чтобы она не промокла. А потом забыл о ней.

Он был так расстроен, что я не выдержал:

- Завтра днем я схожу за ней. Отчаянность сменилась надеждой.

- Правда? О, это грандиозно!

- И вы сможете разглядеть на ветке крошечный фотоаппарат среди всей этой простирающейся на многие мили дичи? - с сомнением в голосе спросил Тремьен.

- Конечно, он сможет, - уверил отца Гарет. - Я же говорил, что мы оставили след. И к тому же… - он на секунду задумался. - Не правда ли, нам повезло, что я пролил на дороге краску? Теперь сразу будет видно, откуда мы вышли из леса, ведь увидев дорогу, мы перестали метить деревья.

- Объясни, пожалуйста, - попросила Мэкки. Гарет объяснил.

- Вы действительно сможете найти дорогу? - обратилась ко мне Мэкки, покачивая головой.

- Смогу, если кто-нибудь не смажет к тому времени покрышками это светящееся пятно на дороге.

- О нет, - забеспокоился Гарет.

- Уймись, - сказал я. - Если она там еще висит, то я ее найду.

- Конечно, висит. Уверен. Я точно ее там повесил.

- Тогда все в порядке, - заключил Тремьен. - Давайте поговорим о чем-нибудь другом.

- О кормежке? - с надеждой отозвался Гарет. - О пицце?

Глава 16

Рано - утром в понедельник я вновь очутился в седле Дрифтера.

- Послезавтра ему выступать на скачках в Вустере, - говорил мне Тремьен, когда мы в семь утра вышли из дому и направились на конюшенный двор. - Сегодня последняя тренировка перед заездом, поэтому постарайтесь не упасть. Ветеринар пробудет здесь все утро - необходимо брать анализы крови.

Перед последней тренировкой ветеринар брал анализ крови у всех лошадей, заявленных к заездам. Результаты детального анализа говорили о многом: от повышенного лимфоцитоза до неправильного обмена веществ, ведущего к травмам мускулов. Если по результатам анализов было слишком много противопоказаний, то ветеринар предостерегал Тремьена. Тремьен пояснил, что такая процедура оберегает владельцев от излишних расходов на перевозку лошадей в фургонах к месту скачек и на оплату труда жокеев, не говоря уже о бесполезных волнениях и разочарованиях.

- А сами вы поедете в Вустер? - спросил я.

- Не исключено. Впрочем, может быть, пошлю Мэкки. А что?

- Э-э… Мне бы хотелось посмотреть заезд Дрифтера.

Он повернулся ко мне, как бы не понимая моей заинтересованности; осмыслив наконец мою просьбу, Тремьен сказал, что я, если того желаю, естественно, могу ехать.

- Благодарю.

- Во время второй смены можете потренировать Бахромчатого.

- Благодарю второй раз.

- Благодарю также вас за то, что вы помогли Гарету так прекрасно провести вчерашний день.

- Мне самому было приятно.

Мы зашли на конюшенный двор и наблюдали за обычными приготовлениями.

- То была хорошая камера, - с сожалением буркнул Тремьен. - Глупенький он еще.

- Я найду се.

- По этим меткам? - В голосе Тремьена звучало сомнение.