1993, Миллионы Стрэттон-парка

Ограждения были установлены с каждой стороны препятствия именно для того, чтобы помешать лошадям в последний момент повернуть от него, и были достаточно высокими, и перепрыгнуть через них было невозможно. Поэтому любая попытка лошади отвернуть от препятствия и перемахнуть через ограждение неизбежно кончалась несчастьем, хотя и не таким уж страшным, как в прежние времена, когда ограждения были деревянными, легко ломались под тяжестью лошади, а щепки вонзались в ее бока. В Стрэттон-Парке ограждения, как это требовали нынешние правила, были из пластика, который прогибался и подавался в сторону, не причиняя вреда животному, но эта лошадь, невредимой проломившись через ограждение, со всего маха налетела на кучку не успевших вовремя разбежаться зрителей.

Минуту назад бывший красивым зрелищем бег в пять секунд превратился в кровавую баню. Краем глаза я уловил, что по другую сторону препятствия кувыркнулись еще три лошади и их жокеи либо лежат на земле и не шевелятся, либо поднимаются на ноги, ругаясь на чем свет стоит, но меня интересовала только горсточка раскиданных лошадью зрителей, и должен к своему стыду признаться, что я главным образом пересчитывал по пальцам фигурки в синих анораках и чуть не умер от радости, убедившись, что все пятеро живы и здоровы. С написанным на их физиономиях можно было справиться и потом.

Элан, от рождения лишенный ощущения опасности, вдруг нырнул под перила ограды и выбежал на дорожку, чтобы помочь упавшим жокеям.

Я закричал, чтобы он сейчас же вернулся назад, но стоял такой гвалт, что, видя, как по дорожке мечутся обезумевшие кони, я сам подлез под ограду, чтобы поскорее собрать детей под свое крыло. Нил, малыш Нил, вцепившись в мои брюки, не отставал от меня ни на шаг.

Боясь, как бы чего не стряслось с ними, я подхватил его на руки и бросился за Эланом, который, казалось, не замечал мелькавших в воздухе смертоносных копыт Радости Карнавала, изо всех своих маленьких сил стараясь помочь оглушенной Ребекке Стрэттон подняться на ноги. К своему ужасу, я увидел, что на дорожку выскочил еще и Кристофер, тоже спешивший помочь ей.

Полностью придя в себя, Ребекка Стрэттон грубо отмахнулась от старавшихся помочь ей маленьких ручонок и, не обращаясь ни к кому определенному, грубо рявкнула:

- Уберите от меня этих щенков. Еще чего не хватало, я сама, что ли, не справлюсь?

Разъяренная Ребекка Стрэттон направилась к жокею, чья лошадь спровоцировала всю эту бучу, и во весь голос высказала ему все то нелицеприятное, что она о нем думает. У нее сжимались и разжимались кулаки, словно, дай ей волю, она бы придушила его.

Как и следовало ожидать, мои щенки немедленно невзлюбили ее. Я постарался поскорее увести ребят, оскорбленных в своих лучших чувствах, подальше от скаковой дорожки и новых осложнений, но, проходя мимо леди-жокея, Нил очень неожиданно и очень отчетливо произнес:

- Сонная тетеря.

- Что?

Голова Ребекки Стрэттон как заведенная стремительно повернулась в его сторону. Я подтолкнул моего малыша, и мы быстренько прошмыгнули дальше, но она скорее всего была просто ошарашена неожиданной репликой и не собиралась растрачивать свой заряд ярости на кого-либо другого, кроме несчастного простофили-жокея.

Тоби и Эдуард даже не посмотрели на нее, все их внимание занимали повергнутые на землю зрители, двое из которых, похоже, получили серьезные повреждения. Кто-то плакал, кто-то находился в шоке, кто-то начинал выражать свои чувства. Откуда-то издалека доносились радостные возгласы. Одна из лошадей, которая обогнула столпотворение, дошла до финиша и выиграла заезд.

Как и на большинстве других ипподромов, за участниками бегов по всему треку следовала «скорая помощь», двигаясь по внутреннему кругу вдоль дорожки, так что в любой момент медики оказывались под рукой. Служащие ипподрома развернули два флага, красный с белым и оранжевый, и стали размахивать ими, подавая сигнал врачу и ветеринару в машине, находившейся в самой середине круга, что требуется их неотложное вмешательство.

Я собрал всех детей вокруг себя, и мы стояли группой, наблюдая за санитарами и врачом с отличительной повязкой на рукаве, который, опустившись на колени, склонился над распростертыми на траве пострадавшими. Санитары тащили носилки, доктор с помощниками озабоченно переговаривались, занимаясь сломанными костями, кровоточащими ранами и мелкими ушибами. Сожалеть о том, что все это видят дети, было поздно - они все как один отвергли мое предложение вернуться на трибуны, и мы остались среди сгрудившихся вокруг раненых зрителей. Привлеченные атмосферой суеты и несчастья, со всех сторон сюда сбегались зеваки.

Карета «скорой помощи» медленно отъехала, увозя двух покалеченных зрителей.

- Лошадь наступила на лицо одному человеку, - деловито произнес Тоби. - По-моему, он умер.

- Заткнись, - возмутился Эдуард.

- Правда жизни, - парировал Тоби.

Одну из лошадей спасти не удалось. Вокруг нее воздвигли высокие ширмы, чего не сделали около человека с раздробленным копытом лицом.