19a80551de29cd22aac68fc54f3430de

стратегии так же убыточна, как и в игре. Однако, возможно толковать сохранение в своих руках инициативы и более

глубоко, как искусство проводить свою волю в борьбе с неприятелем. Истинная инициатива может заключаться в том, что неприятель будет принужден к нападению в невыгодных для него условиях. Кто подлинно владеет инициативой —

осаждающие крепость войска или гарнизон, производящий вылазку? Тактически инициатива принадлежит, несомненно, гарнизону, но оперативную инициативу, конечно, сохраняют осаждающие, вынуждающие гарнизон на

вылазку, могущую его привести к поражению и лишенную каких бы то ни было оперативных перспектив. Такими

вылазками, по существу, являлись наступления Людендорфа в 1918 году на Западном фронте, вынуждаемые

истощением сил блокированной Германии и ожидаемым прибытием американских подкреплений.

Во имя сохранения захваченной инициативы крупнейшие военные деятели совершали тяжелые ошибки.

Мольтке младший, чтобы не упускать из рук захваченную инициативу, не остановил германских армий к началу

сентября 1914 г. на р. Эн, как это ни представлялось желательным по многим соображениям, и бросил их на реку Марну

в оперативных условиях, оценивавшихся уже тогда, как очень плохие. Людендорф, после первых двух полууспешных

наступлений начала 1918 г., не остановился и не перешел к обороне, а затеял в июле 1918 г. "вторую Марну"- при очень

скверных стратегических и оперативных условиях, опять-таки чтобы "сохранить захваченную инициативу". Однако, ни

первая, ни вторая Марна не помогли удержать ее за собой; напротив, погоня германского командования за сохранением

инициативы привела к тому, что французы в обоих случаях получили все преимущества второй руки и смогли

проявить свою активность в максимально выгодных условиях. Мираж сокрушения противника искажает всю

перспективу, заставляет забывать о совершенно реальных невыгодах и лезть в петлю, лишь бы сохранить за собой

почин. Не всякое продвижение вперед является, в сущности, стратегическим наступлением. Вилизен и фон дер Гольц

признают стратегическим наступлением только такое, которое грозило бы захватом неприятельских сообщений

(обход или глубочайший прорыв). 28 сентября 1914 г. 9-я германская армия перешла в наступление севернее Вислы, из

верхней Силезии, для нанесения удара в охват правого фланга вторгнувшихся в Галицию русских армий. Однако, уже 4-го октября у Людендорфа составилось впечатление, что русские на средней Висле изготовляются встретить его охват

превосходными силами, которые перейдут в наступление на всем фронте от Варшавы до устья Сана. Движение 9-й

германской армии вперед продолжалось еще более спешно и на более широком фронте, однако, целью этого движения

было уже не нанесение русским удара, а занятие вдоль Вислы удобного оборонительного расположения.

Такой захват географического рубежа, удобного для обороны, вполне можно расценивать, как оперативное

наступление. Но, с точки зрения стратегии, Людендорф, продолжая движение вперед к Висле, уже перешел к обороне, так как от преследования позитивной цели — нанесения удара правому крылу русских, он перешел к негативной цели

— удержанию последнего на период времени развития австрийского наступления на р. Сан.

Наступление во что бы то ни стало, как априорно избираемый способ действий, приводит к тому, что наши

силы расплываются там, где это допускает неприятель, активность вырождается в бессилие, в наступательную фразу, в

очень сомнительное залегание фронта где-то впереди и возвращение в "исходное положение".

Высшее

командование

и

тактика. Характер

тактических

действий

определяется

условиями,

складывающимися в бою. Уставы и инструкции во время боя являются законом лишь постольку, поскольку они

отвечают требованиям боя. Однако, было бы ошибочно делать вывод отсюда, что высшее командование в течение

войны может, сложа руки, предоставить тактическим действиям стихийно развиваться.

Высшее командование, прежде всего, должно отчетливо сознавать особенности тактических действий

неприятельских и наших войск, их сильные и слабые стороны; это необходимо, чтобы разбираться в результатах

боевых столкновений, уяснить себе намерения и логику неприятеля, понимать технику оперативного искусства; одна

из основных задач управления на вооруженном фронте — постановка наших войск в более выгодное тактическое

положение — без этого не будет достигнута. Например, в русско-турецкую войну 1877 года сильной стороной турок

являлось быстрое возведение укрепленных позиций и упорная их оборона, а слабой стороной — неспособность ни к

маневрированию, ни к наступлению, выходящему за рамки частной контратаки. Отсюда для стратегии следовало

заключать разумеется, не о необходимости лобовых атак на плевненские укрепления Осман-паши, а о смелом маневре