1b353ea713c73c68451a843e6ddfd834

Он достал из кармана купюру с Линкольном. Я заметил, что у него дрожит рука. Я начал запирать ящик кассы. Он ничего не сказал, он меня не торопил. Прислонился к барной стойке и подмигивал, словно это более чем пристало господину его уровня. И улыбался такой улыбкой святого.

Краем глаза я его внимательно рассмотрел. Было видно, что он - в конце пути. Старая одежда, рубашка, которую он явно не менял много дней, и эти матовые глаза за стеклами очков. И без внимательного изучения было видно, что это мужчина, к которому следовало обращаться «доктор» - вот что я помнил - который оставил ее на набережной Дуная после снятия осады, словно это была не женщина, по которой он сходил с ума, а женщина, которая когда-то работала на него и он больше не нуждался в ее услугах - теперь этот мужчина явно принадлежал к низшему классу. И он по-прежнему думает, что он - выше меня? Я чувствовал, что ярость закипает в горле, мне пришлось сглотнуть слюну. Я был взвинчен, как никогда. Если этот набоб уйдет из бара, не признав, что игра окончена и моя взяла...Понимаешь? Я боялся, что возникнут проблемы. Он дал мне купюру с Линкольном.

- Это за три бокала, - сказал он. Снял очки и протер их. Посмотрел перед собой, прищурившись близоруко. В счете была указана сумма «три шестьдесят». Я вернул ему доллар и сорок центов. Он отмахнулся.

- Оставь, Эде. Это тебе.

Вот оно. Точка возгорания! Но он не смотрел на меня, он пытался встать. Это было непросто, ему пришлось ухватиться за барную стойку. Я смотрел на доллар и сорок центов на ладони и спрашивал себя, не швырнуть ли эти деньги ему в лицо. Но не мог сказать ни слова. В конце концов, изрядно попотев, он смог встать на ноги.

- Доктор, вы припарковались далеко отсюда? - спросил я.

Он покачал головой и закашлялся, словно курильщик.

- У меня нет машины, я езжу на метро.

Я сказал как можно тверже:

- Моя машина припаркована неподалеку. Новая. Я отвезу вас домой.

- Нет, - икнул он. - Метро - это прекрасно. Доставит меня прямиком домой.

- Теперь послушай меня, дружище! - рявкнул я. - Я отвезу тебя домой на своей новой машине! Я, вонючий пролетарий.

Я вышел из-за барной стойки и шагнул к нему. Подумал, что, если он откажется, я выбью ему зубы. Потому что в конце концов придется.

Словно кот язык прикусил. Он покосился на меня.

- О’кей, - кивнул он. - Отвези меня домой, вонючий пролетарий.

Я обхватил его руками и повел к двери, по-товарищецки, как умеют только мужчины, которые спали с одной женщиной. Вот тебе настоящая демократия.

Он вышел на Сотой, прямо перед арабским кварталом. Исчез, как бетон в реке. Больше никогда я его не видел.

Вот идут писатели. Ты лучше скройся - быстрее сюда, налево. Среди них может оказаться ветеран трудового лагеря нашей старой страны...Осторожность не повредит. И держись подальше от цемента.

Добро пожаловать, господа. Ваш напиток, сэр!