2

при полученных ранах Крогли за ночь убьет его, закончив то, что не смогли сделать соплеменники.

Возможно, на это и рассчитывали привратники, когда выносили раненого за ворота. Закат не за

85

85

горами, а за закатом придет леденящий ветер. Сейчас ветер теплый, с едва слышным шуршанием

вихрит песок. С наступлением темноты ветер озвереет и будет ледяными копьями впиваться во все,

что движется. Хирдманн застонал громче.

- Тише, тише, друг. Это — я, Вальд. Ты в надежных руках, я помогу. Астрономы всегда помнят

добро. Я придумаю что-нибудь.

Да уж, легко сказать, да нелегко сделать. Вальд осмотрел хирдманна — смертельных ран вроде бы

не заметно. Видимо, тоже по головушке прилетело — точно обучают крамсонов по башке бить до

беспамятства, закутал снова в тряпье. Хоть и грязнее грязного, но другого ничего нет. Промыл

раны, которые смог обнаружить, все тем же вином. Еще раз слазил в ров — долго рыскал среди

нечистот и объедков, пока не нашел там подходящие обрывки тканей, укрыл раненого, натащил

веток с листьями, сложил сверху, чтобы их не было заметно ни с городской стены, ни с дороги.

Лишь после этого разрешил себе отхлебнуть из фляги с вином — выручило снова, помянул

хорошим словом ноёна Розенпорта — и призадумался. В голове зашумело, шишку на затылке

ломить перестало, пока ее не трогаешь, а вот если коснуться — снова молоточки начинали стучать

по всему черепу. С голодухи и от крепкого вина песок под ногами решил, что лежать не стоит, а

срочно нужно кружиться, ноги стали тряпичными и Вальду пришлось сесть рядом с

бесчувственным хирдманном. Ээх, что же делать, что же делать... Последняя надежда была на

хирдманна, что он сможет помочь, а тут такое... Выживет ли он вообще? В город соваться нет

смысла... Вальд уселся поближе к раненому, опустил голову на скрещенные руки, пытаясь

спрятаться от порывов пронизывающего ветра. Надо было что-то придумать и срочно.

Когда брякнулся на песок, почувствовал, как что-то укололо кожу под тонкой тканью

рубашки, сунул руку за пазуху, а там — ха, карты! Карты же! Вальд бережно разложил их на песке,

придавив камешками, чтобы не унесло. Сориентировался и вот, план действий готов. Снова

спустился в зловонный ров, который вроде уже и попахивать не так сильно стал, раздобыл еще

всякой рванины, более-менее чистой, зарыл хирдманна поглубже — получилось что-то вроде

птичьего гнезда, только птичка таких немаленьких размеров. На куске коры накорябал по-

крамсонски короткое послание хирдманну, вдруг очнется, будет недоумевать, куда кто подевался.

Хотя эмоции и хирдманн — вещи не очень совместимые, но все же... И отправился в пески, туда

где была еда, одежда и друзья — туда, где ноён укрыл Бардема. Может Стела каким-нибудь образом

тоже там окажется... Сначала шел, потом понял, что до темноты не успевает, и эта ночь станет

последней для него — вторую ночь в такой легкой одежде, да натощак, да при усиливающемся

леденящем ветре ему не пережить. Эта же ночь доконает и хирдманна, которому нужно тепло и

лекарства — чем быстрее, тем лучше. Вспомнились чуткие руки женщин из клана повитух,

которые одним прикосновением облегчали страдания. А еще вспомнил, как Кир рассказывал, что

его мама Лентина смогла сама, не имея повитухиных навыков, спасти двоих попутчиков от смерти,

один — с проломленным черепом и сломанной ногой, а у второго была страшная рана в горле и

86

86

отравление каким-то пойлом. Хмыкнул потихоньку, так что отчаиваться рано. И припустил еще

быстрее, стараясь дышать размеренно.

Ночь уже была на исходе, когда обессилевший астроном добрался до тайника, в котором, как

предполагалось, его ждут. Последний участок пути был самым трудным, бежать сил уже не было,

ноги гудели, воздуха не хватало, голова кружилась. Иногда он просто падал лицом в холодный

песок и лежал так, пока не начинал замерзать. Вода и вино уже давно закончились, в горле

пересохло, каждый вдох давался с трудом. На фоне предрассветного неба показались чахлые

деревца, прикрывающие вход в пещеру, которую ни в жизнь не заметишь, если не будешь знать о

ней. Само существование пещеры — странность в этой равнинной песчаной приокеанской

местности. Здесь и гор-то не было. А тут, среди умирающего от вечной жажды корявого лесочка в

песках торчал неведомо откуда взявшийся огроменный утес, в котором ветер, песок и время

проделали множество разных по величине отверстий. Астроном добрался до кустов, что росли с

краю, и плюхнулся под них, стараясь отдышаться перед последним рывком, вглядываясь во мглу,

что царила в глубине этого лесочка. Среди искривленных стволов заметил отблеск костра и едва не

рванулся туда — там тепло, там люди, там помощь. Но что-то остановило, как-то слишком все

просто — добежали вот тебе спасение. Нееет, из огня да в полымя попадать уже поднадоело, Вальд