2. Акбар Наме. Том 2

Они не понимали, что смотрители Небес следили, чтобы священный разум питомца Божественного света не превратился во вместилище впечатлений от написанного пером или в пристанище замаранных чернилами явленных [экзотерических] наук.

Это благословенное время Его Величество Джаханбани провел в Кабуле, занимаясь вопросами раздела земель и подготовкой к походу на Бадахшан, дабы положить конец [злодеяниям] мирзы Камрана. Мирза Камран, разочаровавшись в помощи мирзы Сулеймана и мирзы Ибрахима, направился с недостойными намерениями в Балх, дабы с помощью Пир Мухаммад-хана⁴ захватить Бадахшан. Когда он прибыл в селение Айбак⁵, местный правитель оказал ему теплый прием, но держал под наблюдением, отправив донесение Пир Мухаммад-хану. Последний посчитал прибытие мирзы благом и послал доверенных людей встретить его. Он [Пир Мухаммад-хан] со всем уважением пригласил мирзу в свой дом и проявил гостеприимство. Он также присоединился к нему в походе на Бадахшан. Мирзы, в соответствии с планом, отошли к горным границам Бадахшана, и большая часть страны перешла в руки мирзы Камрана. Пир Мухаммад-хан оставил в помощь мирзе Камрану часть своего войска, а сам возвратился в свои земли. Мирза подошел к Кишму и Таликану и отправил Рафика Коку и Халика Барди с отрядом джагатаев и узбеков на Рустак. Мирза Ибрахим и мирза Сулейман собрали в Кулабе⁶ людей и [тоже] двинулись к Рустаку. Они пришли из Кила Зафара и Хамалинкана⁷ и храбро сражались с Рафиком Кокой и остальными, но небесам было угодно, чтобы их разбили и оттеснили к холмистым землям. Его Величество дал отдых своей просветленной душе в Кабуле, приняв решение выступить на Бадахшан. Но так как сердца его слуг были неискренни, замысел задерживался завесой проволочек и промедления (тааввук у таваккуф). Тем време-272 нем чаша понимания Карача-хана, сослужившего ранее хорошую службу и осыпанного бесчисленными милостями, переполнилась, поскольку сосуд оказался мал для изобилия вина. Не задумавшись над своими действиями, званием и долгом и [позабыв о] высоком положении своего господина, он сошел с пути смирения. В результате по глупости, свойственной чрезмерно самонадеянным людям, он произнес слова, которые даже пьяный или сумасшедший не [осмелится] произнести. Например, он

возжелал, чтобы к нему прислали связанного Ходжа Гази, занимавшего в награду за свои способности и хорошую службу пост в диване, дабы он [Карача] мог казнить его⁸ [а также потребовал], чтобы на место [последнего] назначили Ходжа Касима Тулу⁹. Поскольку Его Величество [Джаханбани], воплощение справедливости и милосердия, не одобрил этого требования, Карача-хан, преисполнившись тщеславия, возомнил себя [чуть ли не] столпом победоносной власти, и заставив на свое злосчастие, увлек множество людей с [праведного] пути, изменив тем самым свой гороскоп, и направился в Бадахшан. Бабус, Мусахиб бек, Исмаил бек Дулдай, Али Кули из Андараба¹⁰, Хайдар Дост Могал, Шейхам Ходжа Хизри и Курбан Каравал вместе с тремя тысячами испытанных всадников, которых [Карача-хан] увлек за собой, направились через Котал Минар в Бадахшан, вступив [тем самым] в пустыню ошибок.

Когда Его Величество услышал об этом, он захотел незамедлительно отправиться за этими злосчастными, свернувшими с благословенного пути. Однако, дожидаясь благоприятного (для отбытия) часа, он отложил свой отъезд и отправил в погоню за негодяями своих людей. Каждый из прибывающих верных слуг направлялся [вслед за ними], и, таким образом, Тардибек-хан, Муним-хан, Мухаммад Кули Барлас, Абд-ал-лах Султан и другие преданные верноподданные один за другим бросились [преследовать Карача-хана]. Около полудня, когда благоприятный час наступил, Его Величество сел на коня победы. Множество доблестных молодцев устремились вперед и, настигнув арьергард упрямцев, сразились с ними, одержав победу. На закате дня они приблизились к лагерю Карача-хана близ реки¹¹, однако ночь способствовала злодеям, и они скрылись под ее покровом. Они переправились [на другую сторону] по мосту Горбанд, после чего разрушили его. Преследователи вернулись назад и засвидетельствовали свое почтение [падишаху] в Кара Баге. Украшающий мир разум его Величества Джаханбани принял решение возвратиться в Кабул, подготовиться, а [затем] выступить на Бадахшан. Недальновидные беглецы оставили в Пандж-шире Тамар Али Шигали, вакила [министра] Карача-хана, чтобы он собрал сведения о положении дел в Кабуле, а сами, миновав перевал в Хинду Кохе, присоединились в Кишме к мирзе Камрану. Его

273