20-ть любительских переводов (сборник)

Нет, это не джонка швыряла его из стороны в сторону. Это была сила его увлечения. Волна его вины.

– У меня есть две степени магистра, – небрежно проинформировал он, – одна в области компьютерной инженерии, вторая в области компьютерных наук.

Разумеется, я не думаю, что вегетарианство – это глупость.

Большая семья? О, я люблю детей!

Брайн сильно сжал голову. В его черепную коробку сразу же вселился американский узел сети, связывая его со всеми гражданами, как только он переместился на территорию Америки. Такая вот услужливая сеть, она являлась последующим продуктом усовершенствованных старых электронных сетей, редактируемых энциклопедиями и поисковыми системами. Ему всего лишь требовалось четко сформулировать вопрос, и проверка каждого человека в сети не заставляла себя долго ждать, а собранные ответы основывались только на личном опыте, выдавая результат из того, что являлось наиболее правильным.

К сожалению, было три человека, которые на собственном опыте убедились в пугливости Брайна, когда дело доходило до создания семьи.

Первой являлась его мама. На откровенный вопрос о появлении Брайна в этом мире, стоило ли ей это делать? Брайн своим ответом, поверг её в шок: «Нет».

– Люди, которые не могут позволить себе должным образом вырастить и воспитать детей, иметь их не должны, – добавил он.

Второй – его бывшая девушка Вини, она работала стриптизершей и очень хотела ребенка, заговорив об этом прямо, уже через полгода от начала их встречи.

В общем-то Брайн был хорошим человеком, но соглашаться на определенные вещи, просто так по прихоти, он никак не мог.

Добавила масла в огонь ее тетя-лесбиянка – Пета. Брайн ожидал от нее насмешки, как над безмозглым быком-производителем, но вместо этого получил по полной жизненную лекцию, о его эгоистических принципах.

И не было спасения. Он много чего наговорил в начале своих отношений с Фелисити, не зная ее и не заботясь о ней, наивно полагая, что это была всего лишь интрижка на период отпуска, и совсем не осознавая ее склонности к проверки всех фактов.

Брайну точно не было до этого никакого дела. Ибо задавать вопросы услужливой сети, после пересечения границы, чтобы убедиться в желаниях Фелисити, касательно проведения свадьбы на Ниагарском водопаде, ну и все в таком же духе. Наконец о её тайной любви к волосам на груди. Брайн был бы последним человеком на Земле, который бы это сделал.

Но она проверила все. И в своем небольшом расследовании, она выяснила – он лгал.

Или он все-таки это сделал? Общение с Фелисити наэлектризовало его. Изменило его. Ему почему-то было безразличен тот факт, что она желала пятерых детей или что она не ела мяса. Она была силой природы, и он обожал её.

Но она никогда бы в это не поверила. Скорее всего она поверит информации из сети и набросится на него, как на того карманника у Великой Китайской стены, оставив его с фингалом на лице, разорванной рубашкой и расширяющимся кругом его собственных друзей, что как те вуайеристы, наблюдающие за его отступлением.

Брайн проснулся и переместился в сидячее положение. Было не настолько темно, но нащупывать молнии на рюкзаке ему все-таки пришлось, вытаскивая на ощупь наборный лист.

Там был выход. Вопросы, задаваемые услужливой сети, пропускали бы отдельные узлы без подсчета их ответов, как если бы эти люди прошли через тюремную систему.

Так как большинство современных преступников страдали психическими заболеваниями – сетевые узлы позволяли влёгкую собирать свидетельства очевидцев без повесток в суд или явок туда – это был дешевый, хотя и дискриминационный способ устранения галлюцинаций и других искаженных переживаний их системы. Список нарушителей закона хранился не в самих узлах, а скорее в национальной базе данных криминальных записей.

У Брайна не было возможности её взломать.

Он уже делал это однажды. Обвинительный приговор привел к тому, что сам Брайн был внесен в базу данных уголовных дел. Независимо от того, какие переживания были у него, их услужливая сеть, не видела.

Если бы Фелисити задала вопрос: «Любит ли меня Брайн Темпест?» – сеть бы опросила наблюдения совсем других людей, но никак ни Брайна.

Незнакомцы, видели их, целующихся под дождем. Фелисити и Брайн даже не осознавали того, что вернувшись в свою домашнюю американскую сеть, сохранившиеся впечатления сразу стали доступны для просмотра. Сингапурские водители рикш, слышавшие за собой их хихиканье, а затем вернувшись к своим семьям на Китайский Новый год, их воспоминания также станут общедоступными на тот момент, как они только пересекут границу.

Вини, от которой он ушел.