2000 №1

Описанный режим характерен не для всех университетских библиотек США, часто он бывает гораздо строже и у посетителей спрашивают пропуск. Я долго бродил по территории Колумбийского университета, ища тот офис, где должны были решить мою читательскую судьбу. Поражала при этом многочисленность охраны. Внушительного вида представители ее стояли чуть ли не у каждой двери. Двухметрового роста охранник при входе в наконец-то найденный офис спросил меня, есть ли пропуск. «У меня есть вопрос», — ответил я. Он удивился, но пропустил. Мою судьбу решил молодой энергичный сотрудник и решил отрицательно, скороговоркой объяснив, что библиотека для посторонних закрыта. В утешение мне был предложен адрес Нью-Йоркской «публички». Конечно, везде свои порядки… На обратном пути, проходя через многочисленных охранников, я подумал: уж тут-то книги не пропадают…

И ошибся.

В 1994 году из библиотеки Колумбийского университета, причем из отдела редких книг и рукописей, пропало несколько сотен манускриптов, в том числе письма Вашингтона и Линкольна, датируемая концом XIV века рукопись французского «Романа о Розе», учебник геометрии еще на сто лет старше, 250 карт из атласа XVII века, вырезанных бритвой из переплета… Книжный вор, справедливо рассудив, что продавать украденное в США было бы опасно, увез «трофеи» в Европу и предложил их одному голландскому торговцу. Это и привело к его аресту уже в 1995 году. Он был выдан Соединенным Штатам, провел несколько лет в предварительном заключении. Судебный процесс состоялся весной 1998 года. Часть краденого удалось вернуть библиотеке, остальное бесследно исчезло.

О самом воре американские газеты сообщали немного. При нем обнаружили два американских заграничных паспорта (оба фальшивые), студенческий билет Колумбийского университета (фальшивый) и несколько водительских прав, выданных на разных островах Вест-Индии. Работники отдела редких книг опознали в нем человека, одно время часто посещавшего их читальный зал и представлявшегося фотографом.

Более чем оригинальную позицию занял адвокат подсудимого. По его мнению, ущерб, нанесенный его подзащитным, очень невелик по сравнению со всей коллекцией отдела, насчитывающей 280 тысяч рукописей и 500 редчайших книг. Кража, заявил он, может быть приравнена к краже одной звезды из Млечного Пути, нехватку которой мог бы обнаружить только опытный астроном, вооруженный лучшим телескопом. И продолжал, обращаясь к главе отдела Джин Эштон: «А как часто спрашивают читатели те книги, которые похитил мой клиент? Ну, например, «Роман о Розе»?»

Эштон ответила, что эту рукопись раз в несколько месяцев систематически изучал один исследователь.

— Ну, вот видите, — оживился адвокат. — Эта рукопись интересовала лишь одного ученого!

— Да, но книга, которую он пишет, может быть потом прочитана миллионами, — ответила Эштон.

Оценить потери библиотеки в денежном исчислении было очень трудно. Пришлось принять цифру в 1,3 миллиона долларов, хотя она, по словам судьи, не может покрыть всю тяжесть утрат. Он сослался на слова Эштон: «Документ, стоящий сейчас в антиквариате каких-нибудь 10 долларов, может стать ключом к выводам ученого, которые способны повлиять на многие тысячи людей».

В итоге судьи пришли к такому заключению: «Мы имеем дело с уникальными историческими и научными материалами. Это преступление не только против Колумбийского университета, но и против всего общества в целом. Этот случай нельзя сравнивать с кражей денег, которые можно вернуть». В итоге книжный вор получил пять лет заключения. Ему также предстоит возместить убытки библиотеки в сумме, которая еще будет названа. Нью-Йоркская газета «Новое русское слово» опубликовала статью о процессе под заголовком «Больше крадешь — больше сидишь». «Нью-Йорк Таймс» выразилась иначе: «Приговор судьи отражает ценность исторических материалов». Но смысл обеих статей одинаков: книжные воры должны усвоить, насколько опасно покушаться на историческую память человечества.

Впрочем, может быть, они читают другие газеты?

Нобелевские премии 1999 года

БЕЛКОВАЯ ПОЧТА

Как в клетке продуцируются разные белки, известно уже достаточно подробно. Но до недавнего времени было непонятно, каким образом каждый белок попадает именно туда, где ему положено находиться: в разные отделы клетки или «на экспорт» в другие уголки организма. Было неясно и то, как большие молекулы белков проникают через мембраны — оболочки, которыми окружена не только каждая клетка, но и каждая органелла внутри нее.