2000 №3

Другой пример — способность моментально определять высоту и продолжительность любой ноты в музыке. Австралийские психологи уверены, что это умение свойственно любому из нас, просто мозг осознает бесполезность такой информации, и в результате мы воспринимаем музыку как единое целое, а не как последовательность отдельных нот определенной высоты и продолжительности.

То же касается и, скажем, способности взглянуть на страницу книги, закрыть глаза и по памяти прочитать ее вслух от начала до конца. Психологи уверены, что сделать это может любой из нас.

Но если это так и наш мозг незаметно проделывает все эти трюки, то нельзя ли снять цензуру сознания и продемонстрировать себе и миру свои необычайные способности? Нильс Бирбаумер из Института нейробиологии поведения при Тюбингенском университете (Германия), горячий сторонник идей Снайдера и Митчелла, уверен, что можно и что некоторые из нас уже овладели таким умением. Он приводит в качестве примера одного совершенно нормального студента, развившего в себе способность к моментальному счету, не уступающую лучшим чудо-счетчикам. Изучение его электроэнцефалограммы показало, что во время выполнения в уме сложных расчетов его мозг крайне активен, а перед тем, как студент вслух произнесет результат, активность мозга резко падает. У обычных людей во время умственного счета такого спада активности не происходит. Бирбаумер считает, что этот студент научился отключать цензуру своего сознания и потому способен моментально выдать результат «мимо сознания».

Возможно, и знаменитые случаи открытий, сделанных во сне (таблица Менделеева, строение бензола и другие), также объясняются отключением части мозга во время сна, что позволяет разуму рассматривать самые, казалось бы, неприемлемые варианты гипотез или изобретений.

В Германии создана система, позволяющая печатать на экране компьютера с помощью мысли.

Хорошо известны примеры обучения людей управлять физиологическими процессами, которые мы в норме не осознаем, то есть фактически управлять своим подсознанием. Например, снабдив человека датчиком кровяного давления и посадив его перед экраном компьютера, на который постоянно выводятся измеряемые цифры, можно научить его снижать или повышать давление. После такого обучения эта способность сохраняется и без датчиков и компьютера. В прошлом году тот же Бирбаумер, приклеив на череп парализованного инвалида датчики биотоков мозга, научил его двигать посредством мысли курсор на экране компьютера. Подводя курсор к изображению клавиш с буквами на экране, можно печатать без рук. Возможно, удастся научить человека и временно отключать «мешающий» участок мозга.

Не все нейрофизиологи согласны с Митчеллом и Снайдером. Наиболее распространено мнение, что у «гениев-идиотов» односторонне развита какая-то одна способность мозга за счет остальных, возможно, даже с увеличением той области мозга, которая отвечает за эту способность. У большинства людей такое одностороннее развитие сдерживается тем, что с раннего детства мозг настраивается на концептуальное мышление, нацеленное на обобщение и выводы, а не на фиксирование деталей. Обычный мозг комбинирует разные впечатления, ощущения и мысли и извлекает смысл из общей картины, не концентрируясь на отдельных деталях.

Английские ученые Юта Фрис и Франческа Хаппе считают, что мозг «гениального идиота» не способен на такое обобщающее мышление, а мозг обычных людей не способен к феноменальному «лоскутному» мышлению. У обычного человека, считают Фрис и Хаппе, порыв к глобальному обобщению и конкретным выводам настолько силен, что мозг моментально сметает отдельные впечатления и мысли в общую осмысленную картину, делая это быстрее, чем мы успеваем зарегистрировать каждую деталь. Хаппе объясняет: «Если бы могли заглянуть в мозг «гения-идиота», мы нашли бы, что его необычный талант проистекает из очень четко очерченных, специфичных зон мозга, не имеющих нервной связи с теми зонами, где происходит осмысление воспринятой информации и рождаются концепции. В результате эти зоны не испытывают помех со стороны и могут превратиться в строго специализированные, скажем, на математических вычислениях, музыкальных способностях или на зрительной памяти и так далее».

Недавно это представление было поддержано опубликованными результатами исследования мозга Эйнштейна. Области мозга, обычно ассоциирующиеся с математическими способностями, увеличены и не пересекаются извилиной, как у обычных людей. Извилины мозга часто ограничивают специфические функциональные зоны мозга, поэтому соблазнительно предположить, что «математический модуль» в мозге Эйнштейна, пользуясь отсутствием границ, оккупировал нейроны из соседних зон, которые в норме занимались бы чем-то другим.