2008_34 (582)

За последний год по Москве прокатилась настоящая волна жестоких нападений на активистов некоторых демократических партий, журналистов, придерживающихся либеральных взглядов, отдельных писателей и артистов. Предполагалось, что к этим акциям причастны экстремисты из многочисленных праворадикальных, скинхедских, фашистских или левацких группировок, большое количество которых, пользуясь бездействием, если не сказать потворством, правоохранительных органов, расплодилось в столице. Но, как выяснило следствие, буквально все дерзкие нападения совершил один и тот же человек. Причём, им оказался не какой-нибудь озлобленный матёрый уголовник, не одурманенный спиртным или наркотиками юнец, страдающий отклонениями психического или сексуального характера. Нет. Невероятно, но все эти противоправные деяния явились делом рук вчера ещё, казалось бы, уважаемого человека, известного публициста, лауреата литературных премий, кавалера многочисленных орденов и медалей, почти, в конце концов, согбенного уже старца Бубушина Владимира Сергеевича. Грустно это сознавать, но из песни слов не выкинешь. После задержания, на вопрос судьи, как же всё это совместить, подозреваемый только взмахнул руками и пробормотал: «Надоело! Сил больше нет смотреть на эти рожи! Нету сил!».

Первое своё преступление Бубушин В.С. совершил двадцатого апреля прошлого года (отчего и возникла версия о причастности к нему фашистов и скинхедов). Тогда утром он позвонил в дверь квартиры популярного околополитического обозревателя Евгения Киселёва-Гусинского. Ничего не подозревавший журналист открыл дверь и тут же получил сильный удар кулаком в лицо. Падая, он сумел разглядеть в нападавшем высокого худого человека, одетого во всё чёрное, лицо которого закрывала чёрная же маска. Преступник крепко скрутил руки и ноги жертвы скотчем, в рот запихнул теннисный мячик, после чего прямо в прихожей жесточайшим образом высек брючным ремнём. Во время экзекуции он приплясывал и весело напевал: «Тритатушки, тритата, вот отведайте хлыста!».

Закончив порку, преступник схватил Евгения Алексеевича за воротник, отволок на кухню и ногами затолкал в шкаф под мойку, после чего зловещим голосом предупредил, что если он попытается самостоятельно выбраться наружу, произойдёт взрыв. Затем, ничего не украв, покинул квартиру.

Вызволен Евгений Алексеевич, успевший проглотить своеобразный кляп, был только поздно вечером пришедшей с работы супругой, она же вызвала «скорую помощь» и милицию. К счастью, взрывного устройства в помещении не оказалось, но у Евгения Алексеевича от многочасового пребывания в сгорбленном состоянии сильно затекли и занемели ноги, а также нестерпимо болела вся задняя часть туловища.

Меньше чем через две недели, первого мая (отчего родилась версия о причастности к нападениям левых радикалов), Бубушин В.С. набросился на околополитика и бывшего губернатора Бориса Самцова. Его, мирно гулявшего в парке, он заманил в густые заросли, выставив меж ветвей полуобнажённую резиновую куклу, которую впопыхах легко можно было спутать с натуральной женщиной. Затем всё повторилось — последовал удар в лицо, обездвиживание путём связывания скотчем, запихивание в рот теннисного мячика и порка брючным ремнём. Правда, на этот раз дело едва не сорвалось, так как околополитик, будучи неплохо развит физически, попытался оказать сопротивление и разорвать путы. Но сил у него на это не хватило, а преступник в наказание перед уходом крепко привязал к нему — спина к спине — уже упомянутую куклу.

В таком положении Борис Самцов пребывал несколько часов, всё время пытаясь выползти из кустов на дорожку парка или, хотя бы, мычанием привлечь к себе внимание отдыхающих людей. В конце концов, резиновая кукла, зацепившись, вероятно, об острый сучок, лопнула с оглушительным грохотом как раз в момент, когда невдалеке проходил милицейский патруль. Милиционеры даже подумали о террористическом акте, но, разобравшись, успокоили отдыхающих, освободили околополитика и вызвали машину «скорой помощи».

В первые после освобождения мгновения оглушённый Борис Самцов, не разобравшись, обвинил в нападении на себя именно этих милиционеров, потребовал их немедленного ареста и суда. Чуть позднее, слегка успокоившись, стал жаловаться приехавшим врачам на заметное ослабление слуха (вероятно, последствия воздействия на барабанные перепонки ударной волны) и на пальцах доказывал им всенародную поддержку его партии. По прошествии ещё некоторого времени, окончательно придя в себя, он громко заявил, что принципиально отказывается писать заявление о нападении, сотрудничать со следствием и давать любые показания: «Принципиально отказываюсь, сотрудничать не буду, сам разыщу преступника и разберусь с ним по-мужски, без свидетелей!».