2018: Далёкое отечество

— Две тысячи лет назад всё тоже началось с разговора. А вылилось в… непонимание.

— Отнюдь, господин Хэлле. Мы давным-давно друг друга поняли — просто одна сторона не желает признавать своих ошибок.

— И вряд ли когда признает, — вздохнул фейри. — Хотя все бы только выиграли от этого. Согласитесь — было бы неплохо и дальше вести дела так, как они идут. Я поставляю контрабанду имперцам, имперская стража ловит моих подручных, я придумываю новые схемы, фигуры сражаются друг с другом, игроки ведут партию… Без лишнего фанатизма. Без имперских террор-групп и ликвидаторов из числа моих светлых братьев… И без священной войны со стороны Тёмных, чего уж лукавить. Однако такое, видимо, невозможно, под этим небом и под этими звёздами…

— Может быть, вы правы, господи Хэлле, — улыбнулся Велисарий. — Может быть, вы необычайно правы.

* * *

Центурион Аэций Ламрис чувствовал себя не слишком уютно. По многим причинам.

Во-первых, как командир любой воинской части проверки от начальства он не слишком любил, потому что оное начальство отличалось традиционной непредсказуемостью. Причём, ничего хорошего от таких проверок никогда не случалось, а случались лишь одни сплошные тумаки разной степени тяжести.

Поэтому, как только на заставу прибыл гонец с вестью, что вскоре явятся проверяющие от нового Стража Предела, Аэций традиционно напрягся, а затем напряг и всех своих подчинённых.

Подчинённых у него было не так уж и мало — больше двух сотен людей и нелюдей. Для молодого — и двадцати трёх лет не исполнилось — офицера, безусловно, дело непростое. Но Аэций закончил военную академию с отличием, распределён был в родные места, поэтому со своими подчинёнными общий язык нашёл быстро.

Формально под его командованием была центурия 40-го легиона, но, как и большинству северных подразделений, ей был придан почти ещё целый легион из вспомогательных сил. В центральных графствах и провинциях эту функцию несло ополчение нобилей, но в районе Дорпата нобилей почти не было — край ещё только заселялся, крестьян было немного, а шахтёрские, охотничьи и лесорубные артели традиционно управлялись выборными старшинами, а не назначенными нобилями. Поэтому легионеров усилили имперскими орками с границы, десятком отрабатывающих рекрутскую повинность лесных фейри и парой десятков северян из местных.

Насчёт своих бойцов центурион особо не беспокоился — все они были отнюдь не новобранцами, опытными и дисциплинированными солдатами. Даже орки и северяне — в конце-концов представители конкретно этих племён жили под имперской рукой больше сотни лет и особо не отличались от какого-нибудь рядового гражданина из глубинки.

Что ещё беспокоило Аэция? Конечно же, смутные и недобрые вести из центральных графств. Много каких непроверенных слухов и проверенных новостей ходило, но приказ из штаба Восточного командования, что находился в Фориоке, был сильнее — стоять на месте, никуда не выдвигаться, продолжать нести службу на северной границе. И ведь приходилось, стиснув зубы, продолжать службу…

Правда, в последнее время новости стали более обнадёживающими — порядок в Пределе взялась наводить целая принцесса крови, багрянородная Афина. Кто-то кривится, что, дескать, девчонка и бастард? Только не Аэций, который был младшим сыном барона и северянки-знахарки, для которой дротик или боевой топорик был ничуть не менее привычны, чем серп для сбора трав. Странный союз? Так один дед и вовсе был крестьянином, второй вольнотпущенником из пленных северян, а нобилитет отец получил вместе с чином трибуна при выходе на пенсию.

К тому же Её Высочество договорилась с какими-то заморскими, что ли, волшебниками и легендарной Эрин Меркурий, так что полыхнувший мятеж подавлялся не просто быстро, а очень быстро…

Третья причина для беспокойства у Аэция появилась непосредственно в день проверки, потому как сама проверяющая комиссия оказалась, мягко говоря, своеобразной.

Четверо всадников, судя по оружию и доспехам — из числа дворянских дружинников. Ещё два всадника, вооружённых как обычные легионеры и сидящие в седле как легионеры — то есть чуть лучше, чем отвратительно. И, наконец, глава комиссии, что самое удивительное — совсем ещё молодая девушка, явно младше двадцати лет, но не менее явно — командир этого небольшого отряда. Длинные светлые волосы собраны в хвост. Северянка? Чертами похожа — симпатичное личико не портит даже недавно заживший шрам на правой щеке, но миндалевидные карие глаза скорее навевали мысли о степняках-южанах. И доспех соответствующий — лёгкий, из больших кожаных, металлических и деревянных пластин. Причём едва ли не самый дешёвый вариант — минимум металла, максимум кожи и дерева. А вот меч у пояса хороший — старая-добрая кавалерийская спата имперских всадников. Дочь какого-нибудь отставника? Скорее всего. Доспехи при выходе на пенсию многие не выкупают, а вот меч — почти всегда. И, как ни странно, но едва ли не самым дорогим в экипировке девушки был алый плащ с белой оторочкой.