2018: Далёкое отечество

Что она имела в виду? Кто знает… Кто-то из предыдущих императоров считал, что надпись следовала понимать как «могила той, что достойна забвения» — отсюда и отсутствие имени. Кто-то говорил, что наоборот — «место упокоения той, что достойна почестей». Кто был прав? Возможно, что все и никто — Норин Геката никогда не славилась шутками в отличие от других своих сестёр, но загадывать загадки умела хорошо, как и любой из апостолов Эмрис.

В нескольких шагах перед саркофагом стоял высокий крепкий мужчина с длинными русыми волосами, обильно побитыми сединой, поверх которых лежала тонкая диадема, усыпанная множеством рубинов — замена некогда обычной пурпурной ленты.

Его Величество Клавдий Корнелий — Император Новоримский, Господин Маджарата и Эльвенгарда, владетель четырёх Пределов, первый гражданин Империи и прочее, прочее, прочее.

Никто бы не сказал, что императору уже почти семь десятков лет — сказывалась кровь предков, что брали жён из народа Высших фейри. Ни острых ушей, ни фейрийского долголетия не наследовалось, но лишние лет тридцать жизни и отменное здоровье были нормой.

Лик императора не омрачали горестные думы или мысли — даже сейчас, когда он был в одиночестве, он не допускал подобных слабостей. Просто стоял и задумчиво смотрел на торчащую из камня рукоять двуручного меча — как будто бы подумывал попробовать его вырвать. Напрасная затея — божественный клинок в покое хранила какая-то додревняя магия, и ни волшебник, ни самый могучий силач не смогли бы вытащить этот меч. Хотя, попытки в прошлом и и были — как же без них?

Возможно, оно было и к лучшему — Норин вонзила его в камень перед своей смертью — когда Тёмные века наконец-то окончились. Как знать, что будет, если чёрное лезвие снова вернётся в этот мир?

Лариссия немного постояла у входа, а затем бесшумно подошла к Императору, молча встала рядом и взяла его за руку. Тот слегка сжал тонкие пальцы фейри в ответ.

— Что тебя беспокоит? — просто спросила императрица после недолгого молчания.

Ей это было позволено, как и опускание всего торжественно-официального титулования с «вашим величеством» и «о, супруг мой» — они были вместе уже не первый десяток лет. Влюблённость молодости прошла, настоящей любви не родилось, но это не помешало возникнуть глубокому уважению и привязанности друг к другу.

— Меня беспокоит, что я всё-таки не смог её защитить, — просто ответил Клавдий.

Фейри молча кивнула — другие бы эту фразу не поняли, но только не она и только не та, что видела о чём думал Император последние месяцы.

Вторжение из другого мира, Далёкое Отечество, смута на Востоке… Это бы его не поколебало. А вот то и дело начавшее мелькать в отчёт имя — смогло.

Афина.

Дочь наложницы-северянки Лариссия помнила совсем ещё маленькой, а оказалась, что за эти годы нелюдимая угловатая девочка с колючим взглядом превратилась в красавицу-воительницу…

Императрица почувствовала укол вины — родная мать девочки погибла, а она не смогла воспитать её сама и не видела, как та взрослеет.

Золотые волосы, золотое сердце… Лариссия была одной из тех, кто готовился стать официальной супругой правителя Новорима с детства, и их всегда учили, что императрицы-фейри — вне подозрений, вне чёрных мыслей и поступков.

Фейри была прежде всего фейри и к детям супруга от наложниц относилась не хуже, чем к родному сыну. Увы, но браки людей и фейри не слишком плодовиты, а династии нужно несколько наследников для выживания — при прадеде Клавдия погиб единственный наследник престола, и лишь чудом тогдашняя императрица успела выносить и родить ещё одного сына. Но с тех пор решено было помимо официальной жены содержать и гарем из человеческих наложниц.

Из нынешних наследников родным сыном Лариссии был только Константин — третий в очереди на престол, потому что первенец, несмотря на все старания лекарей, умер во младенчестве. Но и всех остальных принцев Лариссия любила как собственных детей, к тому же и воспитывала их сама — к детям фейри всегда питали огромнейший пиетет. Своих всегда рождалось мало, а человеческие почти ничем не отличались.

Императрица неплохо ладила и с исключённой из престолонаследия принцессой Селеной — сестрой Афины. Из-за непонятной хвори она толком не могла ходить, но к своим четырнадцати годам выросла доброй и жизнелюбивой девочкой. Лариссия регулярно навещала её в загородном дворце, привозя из фамильной — даже не императорской, а фейрийской библиотеки — редкие книги, которые Селена обожала.

Злые языки шептались, что это императрица выслала принцессу из Столицы… Было ли этой правдой? Абсолютной. Разве что ничего дурного Лариссия в мыслях не держала и просто решила, что при дворе девочку попытаются втянуть в какую-нибудь гадкую интригу. Да и вообще императорский двор был не слишком приятным местом… Небольшой уютный особняк за городом, хорошие учителя, сад и библиотека, а в качестве охраны — пусть и вне линии наследования, но Селена оставалась принцессой крови — пара воительниц-ламий на пожизненном контракте. А всем известно, что, как и фейри, ламии будут защищать любого ребёнка до последней капли крови…