2028

— Да так… что-то странное… — протянул я, не спуская глаз с густой тьмы впереди. — Л-ладно, пошли. Не стоит задерживаться.

Мы преодолели длинный коридор за дверью, и когда дошли до лестничной площадки, Саша спустилась по лестнице вниз. За ней вправо уходила дверь, закрытая и забитая досками, но не полностью. Девушка достала из кармана связку ключей и принялась поочерёдно всовывать их в замочную скважину.

— Зажги пока факел, заодно и мне посветишь, — сказала она.

Я поджёг факел с помощью зажигалки, найденной у неё в рюкзаке. Саша долго возилась, проверяя каждый ключ. В связке их было много. Я светил ей на замочную скважину, а сам постоянно оглядывался назад, вслушивался, не спускается ли кто-нибудь вниз. Ведь я уже довольно долго отсутствую, наверняка Егор в недоумении. Не хватало ещё, чтобы он пошёл меня искать. «Господи, во что же я ввязался…», — подумал я про себя ещё раз.

Тем временем Саша всё вставляла и вставляла, проверяла каждый ключ.

— Не подходят… Да чтоб вас… — девушка ругалась себе под нос.

И когда оставался последний ключ, ставший для меня надеждой, что всё это может вмиг закончиться, что мы сейчас вернёмся обратно – Саша в упадническом настроении, а я наоборот – в хорошем; что она будет в безопасности, что избежит этого риска – раздался щелчок, а потом ещё один, и замок в скважине подался назад.

Взбодрившись, девушка толкнула вперёд увесистую дверь. И резко подул сквозняк, проникая внутрь и обдавая моё лицо своим холодным дыханием. Огонь факела затрещал, взволновано задёргался, замерцали багровые отсветы на стене впереди. Я сглотнул.

Выход был открыт. Снаружи, метрах в десяти от него, медленно плыл густой туман. Саша стояла рядом со мной, дыхание её нервно срывалось через респиратор. Потом она посмотрела на меня и сказала:

— Ну, идём?

Я молча смотрел туда, в зев открытого выхода, за которым стояла мгла. За которым расстилался бескрайний, утонувший в этой мгле горизонт. И за которым дул ветер, будто неживой, несвежий. Он проникал и сюда, и сквозь респиратор я ощущал его леденящий поцелуй.

Путь наружу был открыт передо мной; внутри меня сейчас всё съёжилось.

Саша взяла у меня факел и протянула связку с ключами, держа тот самый.

— Нужно закрыть дверь. Ты готов?

Она смотрела на меня, а мне было страшно. Я не был уверен, смогу ли я перешагнуть порог и выйти наружу. Впервые за это долгое время.

Я молча, неуверенно кивнул. Саша, поправив рюкзак, шагнула первая и уже оказалась снаружи. Остановилась возле выхода, осмотрелась. Туман тёк впереди медленным ледяным потоком; огонь факела разошёлся в нервной пляске.

Я сглотнул ещё раз, а потом сделал шаг вперёд. Робкий, но более-менее широкий.

Глава 11. Библиотека.

Снаружи царило мертвенное спокойствие. Я ощутил его, лишь переступив за порог. Когда я стоял на стене, высокими университетскими стенами защищённый от впавшего в кому внешнего мира, а за моей спиной в этих стенах лилась и крутилась хоть какая-то жизнь, ощущения были иными. Немного не точными, искажёнными. Как если бы в стальном батискафе я опустился на самое дно огромного тёмного океана, озирая через маленький иллюминатор целую бездну, а после, достигнув подводной тверди, открыл тяжёлую дверь и сделал первый шаг в бесконечность, и неизвестность окружала бы меня на многие километры вокруг.

Вместо батискафа – мой университет, дверь которого сейчас была заперта за спиной, а вместо океана – бесконечный серый туман, уныло текучий впереди на расстоянии десяти шагов. И тишина, плотность которой ощущалась так же, как плотность океанской воды на самом глубоком дне.

Саша, прижавшись к стене, тихонечко подобралась к углу, осторожно выглянула из-за него и притаилась. Мы вышли практически под балконом. Я стоял за девушкой, держал в руках факел и заворожённо осматривался. Выглянуть вместе с ней я не решился. Боялся, что дозорных на стене может привлечь свет от огня.

Мы простояли так с минуту; девушка тщательно высматривала силуэты на краю стены, оглядывалась и, видимо, решала, каким будет наш дальнейший маршрут. Пойти прямиком мимо центрального входа было нельзя, нас бы тут же заметили, а может даже от неожиданности и пристрелили. Оставался один путь – в обход, через спуск к проезжей аллейной дороге, а потом поперек парка, через газонные островки и разделяющие аллею три подходящие к университету дороги. Путь до библиотеки казался мне коротким и недолгим.

Наконец, приняв решение, Саша развернулась и пошла в противоположную сторону, как я и предполагал. Мы шли в полной тишине, опираясь на все наши органы чувств; всматривались в серую стену тумана, прислушивались ко всем отдалённым отзвукам, прорезавшимся сквозь него. Под ногами на каждый шаг недовольным гулким бурчанием отзывался потрескавшийся асфальт. Огонь факела горел нервно, постоянно вздрагивая от самого слабого дуновения ветра, и был противоположностью царившему вокруг умиротворению.