2034: Роман о следующей мировой войне

Ма Цян сделал паузу на мгновение, заговорил с кем-то за кадром приглушенным голосом, а затем вернул свое внимание к телеконференции. “Товарищ министр, по нашим лучшим оценкам, ”Джон Пол Джонс " затонет в течение трех часов без посторонней помощи". Линь Бао мог видеть, что "Чжэн Хэ " разворачивался против ветра, чтобы оказаться в наиболее выгодном положении для запуска своего самолета. Внезапно на далеком горизонте появилась полоса темного дыма. Сначала звук был настолько слабым, что Линь Бао принял его за неполадки в системе телеконференции. Затем он понял: это был "Джон Пол Джонс ", горящий в дюжине миль отсюда.

Министр Чан начал поглаживать подбородок, взвешивая, стоит ли приказать нанести этот последний удар. Решающее столкновение было необходимо, но ему нужно было действовать осторожно, чтобы просчет не привел к тому, что инцидент перерос в более широкий конфликт, который мог бы угрожать интересам его страны дальше, чем Южно-Китайское море. Он наклонился вперед на своем сиденье. “Адмирал, вы допущены к запуску. Но слушайте внимательно; есть конкретное послание, которое мы должны донести ”.

06:42 13 марта 2034 года (GMT+4:30)

Бандар – Аббас

“Это гребаное место воняет”.

Сырой воздух. Гнилостный запах. Если бы Ведж не знал лучше, он бы подумал, что его задержали в общественном туалете автовокзала Грейхаунд. С завязанными глазами он сидел, прикованный наручниками к стальному стулу, привинченному к полу. Он не мог видеть ничего, кроме нерегулярных перестановок теней и пепельного света, которые играли в комнате из того, что, как он подозревал, было окном под потолком.

Дверь со скрипом отворилась, тяжело повиснув на петлях. По звуку Ведж понял, что это металл. Послышались неровные шаги, как будто кто-то слегка прихрамывал. Затем послышался скрежет по полу, когда кто-то подтащил стул. Тот, кто сидел напротив него, сидел неуклюже, как будто это движение было для них неудобным. Ведж ждал, что человек что-нибудь скажет, но был только запах их сигареты. Ведж не был бы тем, кто заговорил бы первым. Он знал Кодекс поведения для военнопленных, эксклюзивный клуб, в который его приняли всего несколько часов назад.

“Майор Крис ”Ведж" Митчелл …" – раздался голос напротив него.

Затем с его глаз сорвали повязку. Ошеломленный светом, хотя комната была плохо освещена, Ведж изо всех сил пытался что-то разглядеть. Он не мог полностью сосредоточиться на темной фигуре напротив него, которая продолжала: ”Почему вы здесь, майор Ведж?"

Постепенно его глаза привыкли. Человек, задававший вопросы, был одет в зеленую униформу с расшитыми золотом эполетами, имевшими какое-то значение. У него было атлетическое телосложение, как у бегуна, и враждебное лицо с длинным шрамом в форме крючка, который тянулся от брови до нижней части щеки. Его нос был сжат в треугольник, как будто его много раз ломали и вправляли заново. В руках он держал нашивку с именем, которая была приклеена липучкой к летному костюму Веджа.

“Это не майор Ведж. Это просто Ведж. И только мои друзья называют меня так.

Человек в зеленой форме слегка нахмурился, как будто это задело его чувства. “Когда мы закончим здесь, ты захочешь видеть во мне друга”. Он предложил Веджу сигарету, от которой тот отказался, махнув рукой. Человек в форме повторил свой вопрос. “Почему ты здесь?”

Ведж моргнул. Он провел инвентаризацию пустой комнаты. Единственное окно с решеткой в углу, отбрасывающее квадрат света на влажный бетонный пол. Его кресло. Металлический стол. И еще один стул, на котором сейчас сидел этот человек. Судя по его эполетам, Ведж предположил, что он бригадный генерал. В дальнем углу комнаты стояло ведро, которое, как предположил Ведж, было его туалетом. В ближнем углу лежал коврик, который, как он предположил, был его кроватью. Над циновкой в стену были вделаны кандалы с цепью. Он понял, что они планировали удержать его, пока он спит — если они позволят ему спать. Комната была средневековой, за исключением одной камеры. Он висел высоко в центре потолка, у его основания мигала красная лампочка. Он записывал все подряд.

Ведж почувствовал, как у него засосало под ложечкой. Он поймал себя на том, что думает о своем прадедушке, об историях об оружейных прицелах, отмеченных жирным карандашом на его козырьке, и о Паппи Бойингтоне, величайшем из морских асов. Паппи тоже оказался в плену, закончив войну в японском лагере для военнопленных. Он также подумал о том, как его дед бил змея и затылка на севере в I корпусе, в то время как дети дома курили травку и сжигали свои призывные карточки. Наконец, и в некотором смысле с наибольшей горечью, он подумал о своем собственном отце. Ведж боялся, что старик может считать себя ответственным, если его сын окажется гниющим в этой тюрьме. Ведж всегда хотел быть похожим на своего отца, даже если это убивало его. Впервые ему пришла в голову мысль, что это возможно.

Бригадир еще раз спросил его, почему он здесь.