2062 Исторические пророчества о будущем России

Сказанное нами подтверждается археологическими данными, так как главные местонахождения ископаемого дилювиального человека именно встречаются на окраинах ледника вблизи морен. Здесь были многочисленные и глубокие трещины во льду, очень благоприятные для того, чтобы в них укрываться. «Огромные трещины, — рассказывают путешественники, наблюдавшие их на окраинах материкового глетчера в Гренландии, — располагающиеся часто параллельно друг другу, пугают путешественников своей глубиною: прорезывая вверху лазурно голубые массы льда, они пропадают в ужасном мраке» (25).

Хотя де Мортилье предполагает, что даже ангельская раса уже одевалась в звериные шкуры, но мне кажется, что для этого у него слишком мало данных. Все доказательства ограничиваются найденными у человека ашёльской и мустьерской эпох каменными скреблами, которыми можно было очищать и разрезать кожи, и каменными остроконечниками, которыми можно было их просверливать. Но у этих орудий могло быть и другое назначение, как например, разрезание мяса животных на куски, соскребание его с костей и т. п., так как надо не забывать, что у человека, поневоле ставшего хищником, оставались зубы растительноядного животного и обгрызать мясо с кости, да еще сырое, было для него довольно трудно без помощи ножа или скребла.

Только в маделенскую эпоху, которая, по Мортилье, была самая холодная во всем ледниковом периоде, мы уже находим у человека полный комплект всех орудий для приготовления одежды. Следовательно, ничто не мешает нам думать, что до маделенской эпохи человек ходил голым, а следовательно, в это время под влиянием холода, раздражавшего кожу, и необходимости покровительственной окраски он мог покрыться волосяным покровом. Что этот покров был действительно белоснежным, доказывается тем, что пушок у человеческого зародыша, о котором было говорено выше, — «бесцветный». Случилось это, вероятно, в мустьерской или солютрейской эпохе, так как в маделенскую эпоху ложерисская раса уже являлась «косматой».

Само собой разумеется, что, набросавши эту картину развития европейского питекантропа, я вовсе не имел в виду исчерпать весь археологический материал, относящиеся к тому времени, мне важно было только наметить ее в возможно общих чертах.

Примечания. (1) — АЯ, II. 447; Щ. 115. (2) — ГЗ стат. Мечникова. (3) — ai. 335. (4) — Аа. 269. (5) — Аа. 107. (6) — Аа. 271. (7) — БА. 29–32. (8) — Аа. 289–298. (9) — АЯ, II. 529. (Ю) — Аа. 279. (11) — БА. 29–32; Аа. 199. (12) — Аа, 267. (13) — Аа. 282. (14) — Аа. 269. (15) — Аа. 270. (16) — Аа. 271. (17) — Ч, I. 142. (18) — Аа. 268. (19) — Аа. 269. (20) — Аа. 269; Ю, II. 42. (21) — БО, II. 83 и 213. (22) — и, I. 395. (23) — Ф. 455, 510, 515, 516, 536 и 537. (24) — БО, II. 196. (25) — АЯ, I. 620.

VIII. Гиатус

В окончательном результате палеолитический век сформировал из питекантропа человека. По своей культуре он походил до некоторой степени на современных дикарей, в некоторых отношениях превосходил их, а в других — стоял ниже. Домов у него не было, их заменяли пещеры. Полагают, что к концу палеолитического века европеец уже не ходил голым, а прикрывался звериными шкурами, который умел сшивать при помощи костяных игл. Приручение домашних животных и земледелие были еще ему неизвестны: он был охотником. Оружием его были: копье с кремневым наконечником, лук со стрелами, деревянная палица и грубый каменный молот. Предметом охоты было до семидесяти видов млекопитающих и до пятидесяти видов птиц. Кроме того, европеец ухитрялся ловить рыбу при помощи удочки и гарпуна: в его пещерах находили до пятидесяти видов рыб, из которых десять было морских. Отсюда видно, что у него было уже тогда что-то вроде челнока, на котором он пускался в море. Мясо он, вероятно, ел сырым, но мог и жарить, потому что огонь уже был ему известен. Был ли европеец в то время людоедом, мы не знаем. Есть только намеки на это обстоятельство в виде расколотых человеческих костей, находимых в пещерах. Предполагают, что кости эти раскалывались для поедания костяного мозга, до которого первобытный европеец был вообще большой охотник.

Неизвестно до сих пор, знаком ли был человек палеолитического века с гончарным производством, но в искусстве, а именно в резьбе, он достиг высокой степени совершенства. В числе памятников палеолитического искусства встречаются кости, орнаментированные нарезками. Но особенно хороши попытки подражания природе, главным образом в изображениях животных. Мы находим здесь фигуры людей, оленей, лошадей, мамонта и даже фантастические, вроде сфинкса.

Был ли у этого человека какой-либо религиозный культ и обряды при погребении покойников, до сих пор неизвестно, потому что никаких следов этого не найдено (1).