2062 Исторические пророчества о будущем России

Низкие дикари народ очень бедный, а многоженство требует материальных средств. По словам Герберта Спенсера, «многочисленные свидетельства показывают нам прямо или косвенно, что в полигамических обществах многоженство преобладает только между более богатыми или более знатными из их членов. Мы имеем право, говорит автор, заключить, что в большинстве случаев, где существует многоженство, одновременно с ним существует и моногамия и притом в более сильной степени. Менее состоятельные люди, которые повсюду должны составлять большинство населения, или вовсе не имеют жен, или имеют каждый лишь по одной жене» (5).

Если мы затем обратимся к многоженству, то увидим, что у человека эта форма брака более новая, чем одноженство, во-первых, потому, что от одноженства к многоженству есть переходные формы, а во-вторых, в многоженстве всегда сохраняются следы более раннего одноженства.

Одной из переходных форм от моногамии к полигамии можно считать брак, принятый в настоящее время в Японии, но некогда известный и в Европе. По законам, японец может иметь только одну жену, которая должна быть с ним одного сословия, и, сверх того, ему дозволяется приобретать сколько угодно наложниц. Такие же обычаи существуют и в Китае у ашанти (в Африке) одна жена считается «законной», а все остальные — «наложницами». У древних персов, цари которых кроме наложниц имели трех или четырех жен, лишь одна из них была королевою и считалась женою в отличном смыслов от других. У ассириян царь имел только одну жену и несколько наложниц.

То же было у древних египтян, у повелителей древнего Перу, у властителей чибчасов и до сих пор у повелителей Абиссинии (6).

На следующей ступени у полигамических народов одна жена считается «первой» или «главной» и пользуется разными отличиями и привилегиями. Например, у южно-американских индейцев такой главной женой считается или старейшая, или та, которая взята первой. У знатных таитян и чибчасов — главная жена — первая по времени. У дамаров и фиджийцев — первой женой становится самая любимая и т. д.

У властителей многих африканских народов право наследования престола принадлежит только главной жене. У южно-американских индейцев главная жена заведует всем домом, а у крусов (в Африке) только она имеет право обедать вместе с мужем и в знак своего отличия носит на шее нитку перлов (7).

Третья форма брака, полиандрия, распространена по земному шару менее, чем две остальные. Мак Ленан и Шарль Летурно считаются полиандрическими народами: древних арабов, гуанчей Канарских островов, тибетцев, туземцев. Кашмира и Гималайских областей, тодов, коргов, наиров, цейлонцев и другие племена Индии, новозеландцев, жителей одного или двух островов Тихого океана, алеутов, туземцев Ориноко и некоторых частей Африки. К ним присоединяют древних бретонцев, пиктов, готов, наших запорожских казаков (?) и находят следы полиандрии даже у древних германцев.

Хотя в настоящее время эта форма брака далеко не всегда вызывается необходимостью, т. е. недостатком женщин, но в древности возможно допустить такую необходимость. Например, на острове Цейлоне она господствует только между высшими классами, тогда как низкие живут в моногамии (8).

Действительно, отношение числа мужских рождений к женским далеко не одинаково не только в разных странах, но даже в одной и той же стран в разные времена. В Европе оно в среднем составляет сто шесть мальчиков на сто девочек, причем избыток мужчин уравнивается их большей смертностью. Но в других странах первых мужских рождений бывает гораздо более значительным, например, на Сандвичевых островах в 1839 г. на сто взрослых женщин приходилось 125,08 мужчин, на Новой Зеландии в 1858 г. — 130,3, у тодов Индии в настоящее время — 133,3. От каких причин происходит такой перевес мужского пола, я еще пока не берусь решить, но он мог быть очень серьезной причиной появления полиандрии, вовсе не наблюдающейся у животных, за исключением пчел и муравьев (9), в особенности у народов эндогамных, которым обычай или религия не дозволяли брать жен из чуждого племени.

Что касается той формы брака, которая наблюдается в настоящее время у некоторых из самых низших племен, так называемое «полное смешение полов», принимаемое некоторыми современными этнологами за первобытную форму брака, то мне кажется, что оно явилось только как результат падения человека.

Известно, что при своем падении человечество во многих отношениях становится ниже животных. Достаточно вспомнить противоестественные пороки человека, неизвестные животные, проституцию и проч.

Но, впрочем, есть авторы, которые отвергают даже возможность у людей такого брака, который мы в праве были бы назвать «общим беспорядочным смешением полов».