21.12

На первый план теперь выдвигалась связь нового кодекса с затерянным городом, которая становилась все очевиднее с каждым новым переведенным разделом. Стало ясно, что Пактуль защитил двух девочек, взяв их под свое покровительство, и продолжение казалось почти очевидным — он должен был потом сделать их своими женами. Выдвинутое Роландо предположение, что они и стали «троицей основателей», выглядело все более правдоподобным.

Но какими бы важными ни представлялись все эти открытия, они по-прежнему мало помогали точно определить расположение города и место, где заразился страшной болезнью Волси. К счастью, теперь у них был ключ к полному понимаю глифа, обозначавшего Акабалама, загадка которого прежде затрудняла перевод. Основываясь на описании насекомых, которые будто бы обладали способностью обращаться к богам, Чель, Роландо и Виктор сошлись во мнении, что речь шла об обыкновенных богомолах. Эти насекомые были распространены по всему региону обитания майя. И хотя писец недоумевал, почему народ вынуждали поклоняться им, майя по временам действительно обожествляли насекомых и создавали богов, которых они якобы олицетворяли.

И все же чего-то здесь не хватало. Тридцать две изготовленные из коры страницы были почти полностью расшифрованы, но даже с учетом нового понимания смысла глиф все равно на одной только странице употреблялся десять или одиннадцать раз в странном и необычном виде. Как ни пыталась Чель заменять «Акабалам» на «богомол» или «священный богомол», в конце все равно получалась бессмыслица. В начале книги глиф совершенно очевидно обозначал имя бога. Но в финале, как теперь казалось Чель, Пактуль употреблял его для описания действия.

— Это слово обозначает нечто внутренне присущее предмету, — высказал догадку Роландо. — Как пчелы ассоциируются со сладостью меда.

— Или как Хунаб Ку может употребляться вместо слова «трансформация», — подхватил идею Виктор, имея в виду бога-бабочку.

Раздавшийся снаружи грохот заставил всех вздрогнуть, а Чель сразу же подбежала к окну. За последние два дня мародеры на грузовиках несколько раз подъезжали к музею в поисках легкой поживы, но, заметив вооруженную охрану, поспешно ретировались.

— Все в порядке? — спросил Роландо.

— Кажется, да, — ответила Чель, ничего толком не разглядев внизу.

— Итак, к чему же мы пока пришли? — продолжил Роландо, когда она вернулась. — Предположим, что Властитель ввел в пантеон нового бога, потому что богомолы показались ему образцом благочестия и набожности, так?

— Вероятно, из-за столь длительной засухи вера многих людей сильно пошатнулась, — сказала Чель. — И Властителю показалось, что он нашел ее новый источник.

Она склонилась ниже к зажатому между двумя стеклянными пластинами фрагменту рукописи из числа последних страниц, реконструкцию которой они недавно закончили, и мысленно стала заменять значения глифа:

«Быть может, наш правитель поощряет (набожность), потому что его молитвы о ниспослании дождя оказались тщетными, и теперь он знает, что дождей не будет? Но разве подобное безудержное (благочестие) не ввергнет общество в окончательный хаос, развратив даже богобоязненных людей? Ведь не зря народ Кануатабы так страшится (набожности), не зря она так пугает меня самого. (Набожность) — самое ужасающее из человеческих прегрешений, пусть ее даже насаждают повелением самого Властителя!»

— Снова полная бессмыслица, — заключила она, закончив фразу. — Почему писца приводит в такой ужас набожность? И как можно ее вообще считать прегрешением?

Чель опять погрузилась в изучение книги, рассматривая различные варианты.

— А что у нас с данными спутников? — спросил Роландо.

Расставшись с матерью, Чель первым делом позвонила Стэнтону. Ей доставило удовольствие сообщить ему, что описание затерянного города ее дядей Чиамом совпадало с тем, каким он представал в кодексе Пактуля.

Стэнтон жадно слушал ее, и на этот раз, когда он заговорил, в его тоне не слышалось ни намека на прежний скептицизм. Он отреагировал кратко:

— Очень хорошо, Чель! Мы начинаем операцию.

И уже той же ночью ЦКЗ договорился с НАСА, чтобы дюжина спутников начала обследовать район джунглей, окружающих Киакикс, в поисках любых примет древних руин. Но хотя Чель постоянно проверяла свой телефон, никаких новостей от Стэнтона больше не поступало. Она, впрочем, была уверена, что, как только будут получены снимки, требующие мнения эксперта, с одним из членов ее маленькой группы непременно свяжутся. Но Чель очень хотелось, чтобы связались именно с ней и сделал бы это лично Стэнтон.