21 интервью

Федорова: Я никогда не узнаю, кто убил. Теперь уже, думаю, никогда. Очень возможно, что КГБ к этому никакого касательства не имел.

Минчин: Как это произошло, вы знаете всю историю?

Федорова: Да. То есть только знаю, что когда мамино тело нашли… Маму нашли в ее квартире, сидящую на стуле с телефоном в руке, с простреленной головой, кто-то выстрелил ей в затылок с очень близкого расстояния, пуля вышла через глаз. Кто-то, кто был в комнате.

Минчин: Могла ли она знать убийцу?

Федорова: Она наверняка его сама впустила. Потому что у мамы были все сигнализации в квартире и доме, она всегда была очень осторожна, кому открыть дверь. Она или знала кого-то, лично, или кто-то ей представился, с какой-нибудь бумагой…

Минчин: Или показал удостоверение?..

Федорова:…Она сама открыла дверь, потому что не было ни взлома, ни окна не были повреждены. Советские объявили, что это было убийство с целью грабежа. Однако у нее ничего не украли. Две тысячи рублей лежали ни пианино в комнате, где ее убили, прямо сверху, – никто не тронул.

Она позвонила своей приятельнице около десяти утра и сказала: приезжай, попьем чаю, потому что я потом должна уходить. Маргарита, женщина, которая ее нашла, сказала: хорошо, я сейчас не могу, но часам к двенадцати приеду. Около двенадцати она приехала, зная, что мама дома, раз они договорились встретиться. В квартире у мамы очень громко играло радио, орало просто, и Маргарита звонила в дверь около часа. Кроме этого орущего радио, дико орущего, она ничего не слышала. Ее стало все это очень беспокоить, она позвонила моему двоюродному брату, чтобы он приехал с ключом. Когда она вернулась, радио уже не орало…

Минчин: То есть кто-то вошел…

Федорова: Кто-то вышел. Маргарита думает, что вот в эти 20 минут, на которые она ушла позвонить, этот человек вышел. Она думает, что, когда она звонила в дверную кнопку, этот человек был там. Еще одна странная вещь: мама была убита из пистолета с глушителем, – кто тогда в Москве мог иметь, неважно уже пистолет (что само по себе невероятно), но с глушителем?.. Потом обстоятельства ее похорон: все было шито-крыто настолько! Мама умерла в пятницу, в понедельник все прикинулись, что никто ничего не знает. Люди из американского посольства приходили, чтобы узнать подробности, а соседи говорили, что вообще не знают, кто такая Зоя Федорова. Не могли добиться, чтобы ее похороны были официально, на «Мосфильме», что она и заслуживала. Не давали никакого места ни на одном кладбище. Произнести ее имя было почти как чума, люди очень странно реагировали. О ее смерти не сообщалось вообще нигде. Мои многочисленные письма в прокуратуру Советского Союза остались неотвеченными. Я, когда позвонила в посольство здесь и сказала, что еду в Москву на похороны, они прикинулись, что вообще не знают, что произошло. Хотя я гарантирую, что им телефонный звонок проследовал через пятнадцать минут после того, как это стало известно милиции… Меня не пустили на похороны… До этого я разговаривала с мамой: ее не пускали сюда, к нам, полтора года. И у меня была папка вот такой толщины, от всех сенаторов, конгрессменов, которые писали письма в советское посольство, ходатайствуя, чтобы маме было разрешено приехать и навестить нас. А теперь причина: не пускали ее из-за того, что была издана книжка. Мама пробивалась полтора года. И в понедельник этой страшной недели я разговаривала с нью-джерсийским сенатором, который мне сказал, что мог бы ей помочь, если бы она просила визу не гостевую, а на постоянное место жительства. Тогда бы мы могли вмешаться, а сейчас они нам отвечают, что это их «внутренние дела».

Я приехала домой во вторник, позвонила маме и сказала: если ты хочешь, у тебя есть еще один ход, ты должна пойти в ОВИР и сказать: я не хочу эмигрировать, но я хочу увидеть мою дочь и моего внука; единственный шанс, который у меня остается, это подать запрос об изменении постоянного места жительства – значит, эмигрировать. Я этого делать не хочу, но вы меня толкаете на этот шаг. Она мне позвонила в среду, что уже разговаривала с представителем ОВИРа на эту тему, и сказала, что надеется скоро услышать от них результаты.

В пятницу мне позвонила Маргарита и сказала, что маму убили… 11 декабря 1981 года, в пятницу. Говорила я с мамой последний раз в среду.

Минчин: Как ее похоронили?

Федорова: В конце концов племянники добились, чтобы ее похоронили на Ваганьковском кладбище. Мой двоюродный брат заказал памятник из гранита, очень хороший памятник, отпевали ее в церкви, на Ваганьковском, насколько я знаю, больше тысячи человек пришли.

Минчин: А ее «собратья» – актеры, режиссеры?

Федорова: Кто-то был, кто не боялся. Но в основном они все по норкам сидели. Похороны сняли на фотопленку, мне ее передали. Но я попросила мужа спрятать ее подальше, не думаю, что я когда-нибудь захочу посмотреть…