2120. Ловушка для AI

— Ну-у…

— Вот именно, что «ну»! Он изводил меня своей болтовней, ввел в растраты, ко мне явилась полиция. И еще не давал слушать Бетховена!

— Собаку?

— Немецкого композитора девятнадцатого века. Классическая музыка.

— Разве такой есть?

— О, уверяю вас, он вполне реален!

— Да? Надо будет как-нибудь обязательно послушать.

— Обязательно послушайте, — а про себя подумал: «Если вытерпишь хоть пару минут…» Там ведь нет этих так любимых современной публикой «бум-бум» и «тирьям-пам-пам» в трех аккордах на всю музыку и припеве из двух-четырех слов, повторяющихся до бесконечности.

— А я еще хотел купить новый телевизор, — лейтенант в глубоком сомнении почесал себе щеку двум пальцами. Голос его дрогнул.

— И не рискуйте даже! — я сделал страшные глаза.

— Гм-м! — прочистил тот горло. — Не хотите ли сказать, господин Васильев, что все, случившееся с вами, произошло по вине м-м… телевизора?

— Возможно, — уклончиво отозвался я, уже чуя, чем это попахивает.

— Поточнее, прошу вас! — лейтенант подвинул планшет к себе поближе, приготовившись занести мои показания в программу.

— Если точнее, то — да. Но я ни на чем не настаиваю и ни с кем судиться не хочу.

— Это хорошо, — удовлетворенно кивнул головой лейтенант, склонившись над широким экраном и тыча в него одним пальцем. Губы его беззвучно проговаривали набираемое. — И последний вопрос.

— Слушаю вас! — с готовностью отозвался я, потому как эта беседа уже порядком меня утомила.

— Как быть с мусором, который вы выбросили за городом на несанкционированную свалку?

Я раскрыл рот для ответа, но так и застыл с отвислой челюстью.

— Что с вами, господин Васильев?

— Н-ничего, — промямлим я, плямкнув губами.

— Вас смущает вопрос?

— Скорее, ответ.

— Чем же, разрешите спросить?

— А вы докажите сначала! — принял я вызывающую позу.

— Пожалуйста, — пожал плечами лейтенант, развернул свой планшет на сто восемьдесят градусов и пододвинул ко мне. — Вот заключение экспертизы. На некоторых элементах пластика обнаружены ваши отпечатки.

Лейтенант победно уставился на меня. Я — ошалело — на экран смартфона. Буквы расплывались перед моими глазами. Впрочем, читать заключение не было никакого смысла, и так все ясно: я попался, как кур в ощип!

— Прочли?

— Прочел, — буркнул я и отвернулся.

— Значит, ваш мусор?

— Мой. Но не весь, разумеется.

— Я это понимаю. Такую груду мусора вы бы один за день при всем своем желании не натаскали.

Я незаметно скривил губы в улыбке. Неплохо, видать, квадрокоптер постарался.

— Ну что, будете говорить?

— Я же сказал: мой мусор.

— Зачем вы его там бросили.

— А потому что баки не хотели его у меня принимать и требовали сортировки!

— Почему в утиль не сдали?

— Не додумался, — я опустил глаза и взялся разглядывать свои босые грязные ноги.

— Опять врете?

— Зачем? — пожал я плечами. — Да и какая, собственно, теперь разница — бросил и бросил. Но ведь это не статья.

— Отчего же? Статья, только административная.

— Выпишите штраф, — безразлично ответил я лейтенанту.

— Это само собой. Вот только…

— Ну что еще? — я поднял умоляющий взгляд на лейтенанта. Лицо того абсолютно ничего не выражало.

— Экспертиза установила, что осколок пластика, на котором обнаружены ваши отпечатки, мог принадлежать, скажем, некоему изделию. Довольно новому, кстати, поскольку на нем нет следов износа, — лейтенант сделал паузу, а потом добавил. — Ничего не хотите сказать?

— Нет.

— Тогда я скажу: то, что вы выбросили, ранее являлось телевизором, который вы сегодня приобрели в магазине…

— Сегодня?

— А что вас так удивило?

— Я думал, уже утро следующего дня.

— Нет, только вечер сегодняшнего.

— Этот день, похоже, никогда не закончиться, — застонал я, спрятав лицо в ладонях.

— И теперь ничего не хотите рассказать следствию?

— А что рассказывать, если вы и так все знаете? — я сгорбился и облокотился на колени.

— Следствие интересуют не только сухие факты, но и причины, подувшие вас совершить преступление.

— Причины?! — встрепенулся я, стремительно распрямляясь, словно отпущенная, до предела сжатая пружина. От моего голоса лейтенант вздрогнул и вместе со стулом подался на полметра назад. — Вы хотите знать причины? Вот вам причина: чтоб он сдох, этот проклятый искусственный интеллект со всеми его плюсами, сгнил на корню! Чтоб его в бараний рог, сволочь такую, скрутило! Чтоб его динамики треснули и камеры полопались!

— Сядьте! — привел меня в чувство требовательный окрик лейтенанта. Я сел, замолчав и почувствовав полное опустошение, будто меня вывернули наизнанку и хорошенько вытряхнули. — Вот так! — лейтенант нервно одернул воротничок рубахи и опять придвинулся к столу вместе со стулом. — А теперь рассказывайте все по порядку…

Лейтенант Трофимов слушал меня внимательно, не перебивая и постоянно что-то фиксируя в своем планшете. Я выложил ему все, как на духу. Мне кажется, у него еще ни разу не было такого рассказчика, как я. Он смотрел на меня то недоуменно, то с сомнением, а то и с плохо скрываемым страхом. А когда я наконец выдохся, подсунул мне свой планшет с явным облегчением.

— Прочтите и распишитесь, — сказал он.