22 июня 1941: тайны больше нет

Так вот, зная о таких настроениях в высшем руководстве США, но, не преувеличивая их в своем представлении, Сообщением ТАСС Сталин, ясно показывая американскому руководству, что агрессором явится не Советский Союз, а гитлеровская Германия, закладывал первые кирпичи в фундамент будущей, в скором времени материализовавшейся в соответствующих документах антигитлеровской коалиции. Одновременно имея в виду также и способность, и реальные возможности США надавить на Англию, чтобы та не сильно уж и трепыхалась бы в своих антисоветских потугах.

В итоге предпринятые усилия дали именно тот эффект, на который рассчитывал Сталин. Как раз в середине июня, то есть сразу после Сообщения ТАСС, между Вашингтоном и Лондоном была достигнута принципиальная договоренность о готовности двух стран оказать помощь СССР (в том числе и экономическую) в случае нападения на нее Германии.

2. Кроме того, как уже отмечалось выше, по донесениям разведки Сталину было известно, что премьер-министр откровенно задыхавшейся из-за германской морской блокады Англии Черчилль направил Рузвельту письмо, в котором писал: «Поскольку США не находятся в состоянии войны с Германией, то не могли бы вы побудить Гитлера оставить в покое Балканы и ускорить мероприятия в отношении России»[245].

Сообщение ТАСС как бы предостерегало Рузвельта от выполнения данной просьбы Черчилля…

В-пятых, если произойдет разрыв договора о ненападении между СССР и Германией, то только по вине Германии, так как никакого повода для этого СССР не давал и не предоставит. Кстати говоря, вплоть до самого факта нападения руководящие нацисты сами едва ли не белугой ревели по поводу того, что СССР не дает ни малейшего повода обвинить его в агрессивных действиях. Ко всему прочему Сталин заранее пригвоздил Германию именно за вероломное расторжение договора, ибо уже не сомневался, что все произойдет именно так.

Небезынтересно заметить также, что 6 июня 1941 г. в дневник боевых действий вермахта было внесено поступившее от германского посла в Москве Шуленбурга сообщение правительству, что Советский Союз будет воевать только в том случае, если на него нападет Германия[246]. То есть уже за 16 дней до нападения германское военное командование прекрасно знало, что СССР будет только обороняться и никаких агрессивных планов не имеет!

В-шестых, одновременно была предупреждена и Япония, с которой 13 апреля 1941 г. был подписан договор о нейтралитете. Ориентация Сообщения ТАСС и на Японию тоже — очевидна. Дело в том, что как страна, подписавшая Тройственный пакт (Берлин — Рим — Токио), Япония была обязана во исполнение положений этого пакта оказать действенную военную помощь любой другой стране, подписавшей этот пакт, но только в том случае, если данная страна-подписант не сама нападет на кого-нибудь, а окажется жертвой агрессии (пункт 3 «Берлинского пакта» от 27 сентября 1940 года).

Зная это, Сталин предпринимал отчаянно решительные меры во избежание ситуации двухфронтового нападения на СССР с участием Японии. Опираясь на подписанный 13 апреля 1941 г. советско-японский договор о нейтралитете, Сталин этим Сообщением ТАСС прямым текстом известил Токио, что Советский Союз не намерен становиться агрессором — не собирается нападать первым на Германию, а, напротив, со всей все очевидностью станет жертвой именно вероломного, ничем не спровоцированного нападения Германии. Тем самым он дал влиятельным сторонникам соблюдения Японией нейтралитета в отношении СССР соответствующие козыри. Проще говоря, Токио предоставлялись именно такие необходимые козыри, чтобы, не нарушая условий Тройственного пакта, Япония имела бы все основания не подключаться к войне против СССР, развязанной Германией — как бы в отместку Берлину за то, что в разгар боев на Халхин-Голе в 1939 г. Германия подписала с СССР договор о ненападении, который произвел тогда на официальные японские круги ошеломляюще подавляющее впечатление, что привело даже к падению правительства Страны восходящего солнца.