22 июня 1941: тайны больше нет

Во-вторых, не в каждом округе и не в каждом воинском соединении эти директивы были исполнены полностью, зачастую их исполнение было, вежливо говоря, через пень колоду, с опозданием, а в ЗАПОВО и вовсе большую часть вообще не исполнили. Особенно что касается вывода приграничных дивизий ЗАПОВО по ПП с 18 июня.

18 июня 1941 г. начальник ГШ дал письменный ответ на запрос КОВО о разрешении на занятие УРов — занимать УРы на новой границе и готовить к заполнению УРы на старой границе: «Занятие Каменец-Подольского и Могилев-Ямпольского УРов разрешено. Остропольский УР по старой границе подготовить к занятию также УРовскими частями с целью обучения и сколачивания. Срочно закончить формирование УРовских частей для Киевского УР, после чего подготовить УР к занятию кадрами. Жуков, 18.6.»[367]

То есть, еще не разрешая выводить по ПП все приграничные дивизии КОВО, начальник ГШ отдал указания занимать УРы по обоим флангам Львовского выступа КОВО. И это было как 12-го, так и 18 июня. Как и в ПРИБОВО. А уже 16–17 июня в КОВО начали выводить свои приграничные дивизии в приграничную зону — занимать упомянутые УРы. Три дивизии 5-й А свой УР севернее Львова заняли к 21 июня (как они занимали свои позиции — выше было показано), а вот южнее — в район Каменец-Подольска к 17 июня выводилась 164-я сд — по директиве НКО и ГШ от 12 июня. Но сам УР в тот момент она точно не занимала, став лагерем в «районе сбора». На этом участке, являвшем собой полосу обороны 17-го СК, оборону должна была держать 12-я А под командованием генерал-майора П.Г. Понеделина (начальник штаба генерал-майор Б.И. Арушанян). Кроме трех дивизий 5-й А, дивизии других армий КОВО, ближе к границе, в полосу обороны не выводили. Да и те так вывели, что фрицы без особого труда проломили такую оборону.

В то же время усилиями ряда дотошных исследователей было установлено, что, согласно Журналу боевых действий (ЖБД) 17-го СК 12-й А, приказ начальника ГШ на занятие Каменец-Подольского и Могилев-Ямпольского УР был исполнен еще до того, как 18-го НГШ наложил письменную резолюцию на запросе Пуркае-ва: «Командование 17 СК… 11.6.41 г. отдало распоряжение частям корпуса выдвинуться ближе к госгранице и расположиться лагерем с задачей укрепления государственной границы и в готовности в случае нарушения госграницы без затраты большого количества времени занять оборону и отразить нарушителей. Части 17 стрелкового корпуса во исполнение поставленной задачи командира корпуса к вечеру 13.6.41 г. сосредоточились лагерем в районах своих участков обороны…»[368]

То есть фактически выходит, что уже с 11 июня этот приграничный СК начали выводить по ПП в район обороны, а скорее всего, распоряжения на этот счет появились раньше 10 июня как минимум. Явно без письменной санкции НГШ, но, судя по всему, некое устное согласие от него все-таки было получено. Иначе за самоуправство командование КОВО могло изрядно пострадать на вполне законных основаниях. И вовсе не случайно, что командование КОВО едва ли не мгновенно получило грозный окрик со стороны руководства ГШ с требованием прекратить этот вывод в предполье, что могло быть запросто расценено германскими властями как подготовка к нападению.