22 июня 1941: тайны больше нет

Еще более парадоксально, но факт, что от остро необходимого в данном случае пристального внимания очень многих исследователей не менее мистическим образом ускользают прямые констатации в тексте этой директивы, в которых ясно и однозначно указано, подчеркиваю, еще 18 декабря 1940 г. было указано, что срок начала операции уже намечен, а точная конкретная дата будет озвучена только за 56 дней до нападения. В приведенной выше цитате из директивы № 21 эти констатации выделены не только жирным шрифтом, но еще и подчеркнуты.

В итоге преступник № 1 всех времен и народов так и сделал — впервые точная дата нападения была озвучена им перед своими генералами только 30 апреля 1941 г. — по факту получилось, что он объявил дату за 53 дня до нападения!

Но тогда, в 1941 г., все это не было известно, тем более в деталях, не говоря уже о документальном подтверждении. По крайней мере, никаких сведений на этот счет в открытом доступе нет, зацепиться не за что. Но сейчас-то, когда уже давным-давно все известно и опубликовано, можно же не вводить своих читателей и зрителей в откровенное заблуждение заявлениями о том, что Гитлер якобы преднамеренно и неоднократно менял даты нападения?!

Забегая вперед, сразу же отмечу, что буквально через несколько дней после 30 апреля 1941 г. в донесениях советской разведки уже безапелляционно настойчиво зазвучал июнь месяц, как именно тот самый временной промежуток, в течение которого следует ожидать нападения, с постепенной, но ускоряющейся по частоте упоминания конкретизацией на середину — двадцатые числа этого месяца. Хотя сам июнь месяц упоминался и раньше.

Если в директиве № 21 от 18 декабря 1941 г. был изложен замысел операции «Вариант Барбаросса», а также вскользь упомянуто, что срок нападения уже намечен, то вот в разработанной по распоряжению Гитлера другой директиве, подписанной командующим сухопутными войсками Германии Браухичем — от 31 января 1941 г. — которая называлась «Директива по стратегическому сосредоточению и развертыванию войск («Вариант Барбаросса»)», впервые письменно была указана дата нападения: «Подготовительные работы нужно провести таким образом, чтобы наступление (день “Б”) могло быть начато 21.6.»[120] Этот документ попал в руки СССР также только после победного 9 Мая 1941 г. Но опять же, и эта дата, как оказалось, не была окончательной, что опять-таки не было известно советской разведке.

В этой директиве не случайно было указано «чтобы наступление (день “Б”) могло быть начато 21.6» — фюрер явно страховался от возможных утечек информации, правда, зря старался…

Как видите, в своих совершенно секретных документах военного планирования агрессии против СССР ни фюрер, ни его генералы не врали — срок нападения действительно был намечен заранее, с самого начала. Но, еще раз подчеркиваю это обстоятельство, тогда, в 1941 г., советские разведывательные службы документально не знали этого. По крайней мере, на момент издания книги иных данных на этот счет, увы, не имеется.