22 июня 1941: тайны больше нет

«…Перейдя к вопросу о предстоящих переговорах с нами в связи с ожидаемым приездом в Москву делегации, Гаврилович] выразил уверенность, что мы быстро договоримся и что делегаты через день-два смогут вернуться в Белград, при этом Г[аврилович] как бы между прочим добавил, что хорошо было бы, если бы СССР согласился опубликовать в печати результаты наших переговоров. “Это было бы ударом грома. Немцы сразу же поняли бы, как им следует вести себя по отношению к Югославии”, — заявил Гаврилович]. Выслушав Гавриловича], я поблагодарил его за информацию, но специально на этом вопросе не стал останавливаться, чтобы не дать оснований думать, что этой информации я придаю значение.

Касаясь вопроса о позиции Югославии, я повторил сказанное вчера, что эту позицию мы считаем правильной и что в нынешних условиях по-другому этот вопрос решать нельзя.

Гаврилович] подхватил это, заметив, что эта позиция обеспечивает единство югославского правительства… Переходя к вопросу о переговорах с прибывающей в Москву делегацией, я также выразил уверенность в быстром и успешном ходе переговоров. Что же касается вопроса о возможности опубликования каких-либо сообщений в связи с этими переговорами, то, как я заявил Гавриловичу], говорить об этом сейчас не стоит, преждевременно… А. Вышинский»[160].

— Из записи беседы от 3 апреля 1941 г. Сов. Секретно (Разослано: т. Сталину и т. Молотову).

«…Беседа с Гавриловичем], Симичем и Савичем сосредоточилась на вопросе о соглашениях, проекты которых в черновом виде мне вручил Гаврилович]. Копии этих проектов (с сохранением орфографии) прилагаю.

Прочтя эти проекты, я заявил, что до сих пор г. Гаврилович со мной говорил лишь о материальной и военной помощи. Вопрос о соглашениях поставлен передо мной впервые. Это сложный вопрос, с которым мне необходимо внимательно ознакомиться и по которому мне необходимо получить инструкции правительства. Сейчас я должен ограничиться сказанным; могу лишь добавить, что, по-моему, едва ли целесообразно заключение таких соглашений. На это Гаврилович заметил, что югославское правительство очень хотело бы заключить с СССР соглашение.

“Наше правительство, — сказал Гаврилович], — горячо желает и ожидает союза с СССР”. Симич добавил: “Симович мне поручил передать Советскому правительству, что Югославия целиком и полностью на стороне СССР. Симович просил особо заверить Советское правительство, что Югославия никаких договоров ни с Англией, ни с каким-либо другим государством без согласия СССР не заключит”. Савич со своей стороны просил обратить на это внимание. Савич к этому добавил, что считает весьма желательными дипломатические шаги со стороны СССР в целях повлиять на Германию в интересах сохранения на Балканах мира. Я обещал все это доложить правительству и, по возможности, завтра встретиться для сообщения ответа. На мой вопрос, какие именно материалы Югославия желала бы получить, Симич по-русски сказал: «Все, что можно доставить самолетом». На мою просьбу уточнить Савич ответил (по-сербски, перевод сделал Гаврилович), что завтра они смогут сказать более точно. Я просил уточнить… А. Вышинский»[161].

— Из записи беседы от 4 апреля 1941 г. Секретно. (Разослано: т. Сталину, т. Молотову).