22 июня 1941: тайны больше нет

Одновременно с «Правдой» еще один вариант этой же якобы имевшей место истории был опубликован в журнале «Коммунист», 1988, № 14. С. 7. В этом случае якобы рассказ Жукова (взятый, судя по всему, у Симонова) выглядел так: «Как-то при личном докладе Сталин говорил, что он вчера получил от Гитлера личное письмо, который его заверяет, что сосредоточение в Польше войск ничего общего не имеет с подготовкой нападения на Советский Союз, что эти войска готовятся совершенно для другой цели, для более крупной цели на Западе. Авиация, сосредотачивающаяся в Польше, на польских аэродромах, также выведена из-под ударов английской авиации. И я вам скажу, что Сталин этой версии, конечно, поверил. Он был убежден, что Гитлер готовит, с одной стороны, вторжение в Англию, а с другой стороны, имел в виду усилить свою африканскую группировку, где действовал корпус Роммеля. Но оказалось это, конечно, глубоко ошибочным. Ухватил ли я, как начальник Генерального штаба, глубокую ошибочность в мыслях Сталина? Я бы соврал, сказав, что вполне понимал, что война неизбежна. Я тогда поверил, был вполне удовлетворен ответом Сталина. У Тимошенко также не было никаких сомнений».

В-третьих, в 1966 г. параллельно беседам с Симоновым Жуков якобы поведал эту же якобы имевшую место историю об обмене посланиями между Сталиным и Гитлером Л.А. Безыменскому, который предал огласке этот факт в своей книге «Операция “Миф”, или Сколько раз хоронили Гитлера» только в 1995 г. (М., 1995. С. 35–37). В 2000 г. Безыменский повторил то же самое в книге «Гитлер и Сталин перед схваткой», стр. 470–473.

Согласно Безыменскому, дело обстояло так: «Основная речь у нас шла о битве под Москвой, но маршал не мог не говорить о предвоенном периоде, о его роли как начальника Генерального штаба Красной Армии. Было упомянуто и злополучное Заявление ТАСС, появившееся в советской печати 14 июня 1941 г. В нем Советское правительство категорически опровергало “спровоцированные враждебными СССР и Германии силами” слухи о якобы готовящемся немецком нападении. Это заявление привело тогда советских людей в полное замешательство: с одной стороны, народ чувствовал, что в воздухе действительно “пахнет войной”, с другой — привык верить сообщениям ТАСС как святому Евангелию.

— Но я воспринял его по-своему, — сказал маршал.

— Почему?

Он объяснил это так:

— Где-то в начале июня я решил, что должен предпринять еще одну попытку убедить Сталина в правильности сообщений разведки о надвигающейся опасности. До сих пор Сталин отвергал подобные доклады начальника Генштаба.

Как-то он говорил по их поводу: “Вот видите, нас пугают немцами, а немцев пугают Советским Союзом и натравливают нас друг на друга”. Вместе с наркомом обороны Семеном Константиновичем Тимошенко мы взяли подготовленные штабные карты с нанесенными на них данными о противнике и его сосредоточении (пойди пойми маршала — то он не вполне понимал, что война неизбежна, то все произошло внезапно, а концентрация войск явилась неожиданностью, то разведка все точно сообщала, аж на картах это отразили, то он чего-то не ухватил в мыслях Сталина, но впоследствии убежденно утверждал, что-де ничего не ведал, обвиняя во всем Сталина и ГРУ, которые якобы чего-то там недосмотрели, не определили, но у Тимошенко не было сомнений (только непонятно в чем, и т. д.! — А.М.).

Докладывал я. Сталин слушал внимательно, но молча. После доклада он отправил нас, не сказав своего мнения. Настроение у меня было тяжелое. Прошло несколько дней, и меня вызвал Сталин. Когда я вошел, он сидел за своим рабочим столом. Я подошел. Тогда он открыл средний ящик стола и вынул несколько листков бумаги. “Читайте”, — сказал Сталин. Я стал читать. Это было письмо Сталина, адресованное Гитлеру, в котором он кратко излагал свое беспокойство по поводу немецкого сосредоточения, о котором я докладывал несколько дней назад.

“А вот и ответ, читайте”, — сказал Сталин. Я стал читать. Боюсь, что не смогу столько лет спустя точно воспроизвести ответ Гитлера. Но другое помню точно: раскрыв 14-го утром “Правду”, я прочитал сообщение ТАСС и в нем с удивлением обнаружил те же самые слова, которые прочитал в кабинете Сталина. То есть в советском документе была точно воспроизведена аргументация самого Гитлера…

Жуков не оговорился, когда в беседе со мной рассказал о письме Сталина Гитлеру. Об этом упомянул он и во время своей встречи осенью 1968 г. с писательницей Еленой Ржевской. Он ей прямо сказал, что перед началом войны Сталин писал Гитлеру. Говорил об этом маршал и Константину Симонову. В архивах такой переписки не обнаружено.

Но это ничего не значит. В архиве Сталина следов нет, но они могли быть уничтожены» (было бы что уничтожать! — А.М.)