22 июня. Черный день календаря.

Так через немецкого ефрейтора Сталин узнал общее содержание обращения Гитлера. Немед­ленного решения на совещании не последовало. Поначалу Сталиным были высказаны сомнения от­носительно достоверности сведений, сообщенных перебежчиком. Нарком обороны С.К. Тимошенко высказал мнение, которое поддерживали все при­сутствующие люди в военной форме: перебежчик говорит правду. Им было предложено дать в окру­га директиву о приведение войск в боевую готов­ность. Однако этот вариант был сочтен Сталиным преждевременным. Надежда на мирное разреше­ние кризиса еще оставалась, и было решено ввес­ти в распоряжение войскам уточнение относитель­но возможных провокаций противника. То есть со­ветским руководством не исключался вариант, ког­да немцы отдельными выпадами 22 июня могли вынудить командиров приграничных частей и со­единений нанести авиаудары или же перейти гра­ницу. В этом случае был бы создан casus belly (по­вод для войны), оправдывающий вторжение в гла­зах мирового сообщества. Крупномасштабные бо­евые действия в этом случае начались бы не 22 июня, а 25 или 26 июня, после обширной пропа­гандистской кампании в прессе, разоблачающей «красных варваров». Как мы знаем сегодня, нем­цы такой вариант не рассматривали. Но вечером 21 июня на совещании в Кремле это было совсем не очевидно.

Сообразно этим предположениям директива была доработана. В итоге в войска был направлен документ, оставшийся в истории как Директива № 1. В нем говорилось:

«Военным советам ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО.

Копия: Народному комиссару Военно-Морско­го Флота.

1. В течение 22—23.6.41 г. возможно внезапное нападение немцев на фронтах ЛВО, ПрибОВО, За­пОВО, КОВО, ОдВО. Нападение может начаться с провокационных действий.

2. Задача наших войск — не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения. Одновременно войскам Ленинградского, Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского военных округов быть в полной боевой готовности встретить возможный внезапный удар немцев или их союз­ников.

3. Приказываю:

а) в течение ночи на 22.6.41 г. скрытно занять огневые точки укрепленных районов на государственной границе;

б) перед рассветом 22.6.41 г. рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, в том числе и войсковую, тщательно ее замаскировать;

в) все части привести в боевую готовность. Войска держать рассредоточенно и замаскированно;

г) противовоздушную оборону привести в боевую готовность без дополнительного подъема приписного состава. Подготовить все мероприятия по затемнению городов и объектов;

д) никаких других мероприятий без особого рас­поряжения не проводить.

Тимошенко. Жуков. 21.6.41 г.».

С этой директивой Н.Ф. Ватутин немедленно выехал в Генеральный штаб, чтобы тотчас же пере­дать ее в округа. Передача в округа была закончена в 00:30 22 июня 1941 г.

САМЫЙ ДЛИННЫЙ ДЕНЬ

На земле, в небесах и на море

Наш напев и могуч и суров:

Если завтра война,

Если завтра в поход,

Будь сегодня к походу готов!

Песня 1930-х гг.

Диверсионные группы так называемого «учебно­го полка 800 Бранденбург» — подразделения вер­махта, специализировавшиеся на операциях с пе­реодеванием с целью введения в заблуждение ох­раны важных объектов, проникавшие на советскую территорию, оказались в числе тех немногих сол­дат вермахта, кто не слышал обращения Гитлера ве­чером 21 июня. Именно они, переодетые в форму командиров Красной Армии, первыми разорвали тишину раннего утра 22 июня 1941 г. на советско-германской границе. В первый день войны «Бран­денбург» захватил мосты через Буг на шоссе, веду­щем к Киеву. «Бранденбургерам» еще предстояли многочисленные захваты мостов, плотин, узлов дорог от Буга до Пятигорска. Они меняли форму, знаки различия, «полуторки» на «Студебеккеры», винтовки и револьверы — на автоматы с дисками, всегда оставаясь тенями, предвещавшими удар танковых клиньев.

Вспоминает сержант В.Ф. Осауленко, встретив­ший войну в 18-м Отдельном артиллерийско-пулеметном батальоне 62-го Брестского укрепленного района: «Когда [днем 22 июня] шли через северный гарнизон, увидели группу — 7—8 солдат. Мы подо­шли к ребятам. Они рассказали, что их командир, младший лейтенант, ставил им боевую задачу. По­дошел некий капитан и закричал: «Ты что говоришь, сволочь?!» и выстрелил в этого парня из пистоле­та. Их шпионов, диверсантов была огромная мас­са. Надо было обратить внимание, что они были одеты в новую нашу форму. Это была в основном форма наших капитанов и майоров. У них был не-

Противотанковое орудие прикрывает продвижение пехоты через железнодорожную насыпь.

который запас слов. Потом они ездили и на мото­циклах, и на велосипедах. Единственное, что, сколь­ко я их видел, три или четыре человека, они все были одеты с иголочки, чего у нас не было. Так что вот это их выдавало сразу».

1 В 3:30 утра вслед за «тихой» фазой операции последовали залпы артиллерии и стрекот пулеме­тов.