22 июня. Черный день календаря.

В дальнейшем соединения XXXXVII моторизо­ванного корпуса успешно продвигались вперед. В 12:00—13:00 18-я танковая дивизия корпуса столкнулась с частями двигавшейся к границе 30-й танковой дивизией 14-го мехкорпуса. Состоялся первый танковый бой в полосе Западного фронта. Советская танковая дивизия (командир — полков­ник СИ. Богданов, будущий командующий 2-й гв. танковой армии) была вооружена только танками Т-26, и ее частям удалось только приостановить наступление немцев. Командующий группой ар­мий «Центр» Федор фон Бок записал в дневнике: «Пока у всех все идет гладко; только у Лемельсена [командир XXXXVII моторизованного корпуса] наблюдаются трудности с переправой через Буг. Должно быть, потому, что подъездные пути к во­енным мостам здесь проложены по болотистой местности».

К югу от Бреста утром 22 июня Буг форсировал XXIV моторизованный корпус Гейера фон Швеппенбурга. 3-й танковой дивизией этого корпуса коман­довал Вальтер Модель, будущий фельдмаршал и один из самых известных в наши дни немецких во­еначальников Второй мировой войны. Если для захвата мостов в районе Бреста были задействованы «бранденбургеры», то к югу от него никаких специ­альных операций не планировалось. В 3-й танковой дивизии было несколько «ныряющих» Pz.HI, а для постройки наплавного моста соединению был при­дан батальон понтонеров. Деятельный Модель ре­шил, что он и без «Бранденбурга» сможет захватить мосты внезапной атакой. Для этого с разрешения Гудериана им было сформировано специальное подразделение пехоты саперов. Они должны были за 20 минут до первых выстрелов атаковать гарни­зон и разминировать мост. План Моделя сработал на все 100%, и в 3:11 22 июня офицер XXIV корпуса сообщил в штаб Гудериана, что мост захвачен. Ког­да фронт сотрясала артиллерийская подготовка, танки дивизии Моделя уже переправлялись через Буг по захваченному мосту.

Часовое прерывание связи между штабом 4-й армии и штабом округа привело к тому, что на вос­точном берегу Буга части 3-й танковой дивизии по­началу никто встретил. Первые донесения коман­диров боевых групп в штаб соединения звучали даже немного странно:

3:25 Боевая группа «Клееман» сообщает, что не встречает никакого сопротивления противника.

3:30 Боевая группа «Аудорш» сообщает, что вра­жеской реакции в ее секторе нет.

3:50 3-й пехотный полк уже форсировал Буг, так же как и первые танки танкового полка.

К югу от Бреста по плану прикрытия должна была занимать позиции советская 75-я стрелковая дивизия. Приказ о приведении в боевую готовность

Первые березовые кресты. Уже к вечеру 22 июня простые немецкие солдаты поняли, что многие из них останутся в России навсегда.

командир дивизии генерал-майор СИ. Недвигин получил только после 4 часов утра. Никаких пред­варительных распоряжений полкам он не отдавал. Полки соединения, хотя они не были так скучены, как части в Брестской крепости, понесли большие потери от артиллерийского огня и авиации против­ника. В первые часы войны продвижение 3-й тан­ковой дивизии в большей степени сдерживалось дорожными условиями, нежели сопротивлением советских войск. Заболоченная местность даже за­ставила развернуть дивизию Моделя немного впра­во, в полосу наступления соседней 4-й танковой дивизии. Два немецких соединения двинулись в затылок друг другу в обход Бреста с юго-запада. Фактически Брест словно оказался между двух бу­шующих стальных потоков — с севера и юга город и крепость обходили немецкие моторизованные корпуса.

Еще одной жертвой мышеловки брестских ка­зарм стала 22-я танковая дивизия 14-го механи­зированного корпуса. При выборе ее расположе­ния удобство размещения точно так же, как и в слу­чае с 6-й и 42-й стрелковыми дивизиями, было принесено в жертву безопасности. Дивизия раз­мещалась в южном военном городке Бреста всего в 2,5—3,5 км от государственной границы. Он на­ходился на ровной местности, хорошо просматри­ваемой со стороны противника. Утром 22 июня на городок обрушился артиллерийский огонь, за ко­торым последовали налеты авиации. Дивизия не была поднята по тревоге к началу артподготовки и поэтому в результате артобстрела погибли и по­лучили ранения многие солдаты и командиры, а также члены семей командного состава. Усугуби­ло ситуацию скученное расположение частей ди­визии. Солдаты спали на 3—4-ярусных нарах в об­щежитиях, а офицеры с семьями жили в домах нач­состава поблизости от красноармейских казарм. От ударов артиллерии и авиации 22-я танковая дивизия также потеряла значительное количество техники. Утром 22 июня в расположении дивизии был настоящий ад. Загорелись и затем взорвались артиллерийский склад и склад горюче-смазочных материалов дивизии.

Крестьяне покидают пылающую деревню.