24 часа

– Да, – удивлённо вскидывает голову Лин, и, поддавшись порыву, я снова тяну ее к себе, припаиваю к своему телу, пряча улыбку в карамельно-молочной макушке. Знакомый колючий аромат заставляет трепетать обонятельные рецепторы. Хочется стоять так целую вечность. Только вдвоем, прикасаться, шептать, нести полный бред, спорить, заниматься диким сексом, а потом снова дышать друг другом. Только я, Снежинка, тонкий запах белых цветов и только наш дом, где нет места никаким другим призракам.

– Доктор Риз сказал, что Джастина не существует, Адалин.

– Если тебе так хочется верить в это.

– Ты в порядке? – с беспокойством спрашиваю я, удивленный безучастным тоном.

– Да, устала. Вся эта ситуация меня морально выматывает.

– Не представляешь, как я тебя понимаю, – с улыбкой отзываюсь я.

– Я замужем. Это я тоже придумала?

– Мужа зовут не Джастин? – пытаюсь иронизировать, но умолкаю, наткнувшись на тяжелый потемневший взгляд Адалин.

– Нет. Не Джастин. И он – хороший человек…Но я ушла от него.

– Вчера? – тихо спрашиваю я. Не знаю зачем, ведь все, что она говорит – плод больной фантазии, игра нездорового сознания, и все же я хочу найти ту нить, что притянула ее ко мне снова, нащупать, намотать на ладонь и удержать.

– Я не смогла полюбить, не смогла стать счастливой, не смогла ни черта поменять в своей жизни, – восклицает Адалин, с едва сдерживаемой злостью. Вот и приступы агрессии пожаловали. – Пять лет… Мне хватит пальцев одной руки, чтобы пересчитать события, которые действительно имеют значения.

– Похожая история, Снежинка, – погладив ее по щеке, произношу я и мягко потираюсь о ее нос. – Но мне хватит одного пальца. И это единственное событие происходит сейчас. Я ждал тебя, Адалин.

– А я пыталась забыть и вылечиться, – горько улыбается Лин, запуская пальцы в мои отросшие волосы. – Не вышло, – тихим шепотом прямо в губы.

– Не вышло, – качаю головой, заключая ее лицо в обе ладони. – Я знал, что ты вернешься.

Всхлипнув, она подается вперед, отвечая на мой жадный поцелуй, и отдав мне все свое дыхание, безвольно замирает в моих объятиях. Подозрительно притихнув, Снежинка позволяет мне перенести ее на руках в гостиную, натянуть огромные теплые рождественские носки, и уложить на диван под ворох покрывал. Сам сажусь рядом, а снежная выдумщица доверчиво кладет голову на мои колени.

– Я не чувствую запаха гари, – шумно втянув воздух носом, озадаченно замечает Адалин. – А ты?

– Нет. Наверное, выветрился, – пожимаю плечами.

– Так не бывает, – хмурится Снежинка. – Все было в дыму. И…, – ее глаза распахиваются, а в глазах плещется тревога. – Где Балто?

Она резко выпрямляется, спуская ноги на пол, требовательно смотрит, развернувшись ко мне всем корпусом.

– Балто сбежал недавно.

– Как пес призрак мог от тебя сбежать? Ты хоть о ком-то способен позаботиться? – негодует Адалин.

– Пес-призрак? – морщусь я. – А ему то, за что досталось?

– Восемь лет назад ты приехал сюда вместе со своим хаски, – трагическим тоном объясняет Адалин неразумному озабоченному зомби, незаметно пробирающемуся горячей (для мертвяка) ладонью под подол халата. – Именно он и привел помощь после выстрела грабителей, только было уже поздно. Балто выбежал на дорогу и бросился под колеса проезжающему мимо автомобилю. Машину занесло, но водитель несильно пострадал и смог дозвониться до скорой.

– Мдаа, – тяну я, потерев заросший подбородок и одновременно похлопав Снежинку по голому бедру. – Все-таки зря я посеял в твою голову мысль про домушников и отцовское ружье.

– Не могу поверять, что ты потерял Балто, – причитает Адалин, забыв напрочь обо мне. – Он же… – сцепив пальцы возле груди, она жалобно всхлипывает. – Такой добрый, смешной, преданный…

– Адалин, ему было семнадцать лет. Это очень солидный возраст для собаки. Балто ушел сам, – негромко говорю я. – Многие животные оставляют свой дом перед смертью.

– Он увидел свет, – Снежинка снова запускает свою волынку.

– Я зажгу свечи, – вздохнув, медленно поднимаюсь и направляюсь к старому шкафу.

– Я. Добавляю дров в камин, – отзывается Снежинка.

– Сиди, я сам. Пол холодный.

– У меня теплые носки, – напоминает Адалин, и я слышу, как она почти бесшумно встает. Вот ведь упрямая! Чертовски упрямая!

Почему она не направила это полезное во многих отношениях качество на свое излечение? Упрямство, уверенность в себе, выносливость, здоровый эгоизм, щепотка удачи – вот залог огромного успеха, который мог бы ждать Адалин Скай, если бы не авария, обнулившая ее цели.

Открыв скрипучие дверцы старого шкафа, я чихаю, глотнув залежавшуюся бумажную пыль. Снежинка громыхает дровами за моей спиной, взвизгивает, уронив одно полено на ногу. Я расставляю свечи по комнате, зажигая их, одну за другой, зная, что гореть им осталось совсем недолго.