28 панфиловцев. «Велика Россия, а отступать некуда – позади Москва!»

Однако Тимофей Савенко уже сталкивался с «хеншелем» и знал, что машина далеко не такая безобидная, как казалась на вид. Два пулемета «МГ 15» (скорострельность тысяча выстрелов в минуту), 150 килограммов бомб делали его опасным противником.

Самолет не спеша продолжал описывать круг, постепенно снижаясь. Это не было пикирование, а продолжение полета. Так осторожно подкрадывается хищник к своей добыче.

– Юрий… товарищ лейтенант, – подбегая к молодому взводному, кричал опытный сержант. – Нас атакуют! Воздух! Все в укрытия.

Бойцы кинулись кто куда, некоторые в растерянности оставались на открытом месте. «Хеншель» перешел на пикирование, вниз полетели бомбы. Это были осколочные «десятикилограммовки», но их было двенадцать штук.

Теперь уже разбегался и прятался весь взвод. Взрывы раздавались один за другим, поднимая фонтаны мерзлой земли, хвои, спрессованного снега. Взвод спасли энергичность сержанта Тимофея Савенко и густой сосняк, куда добежали большинство бойцов.

Но взрыв достал одного из новобранцев, подбросил тело и швырнул в снег. Затем «хеншель» открыл огонь из носового пулемета, а выходя из пологого пикирования, взвод обстрелял наблюдатель из второго пулемета.

Сержант, вскинув самозарядку, выпустил весь магазин вслед. Самолет дернулся (видимо, одна из пуль достала его), но продолжал полет и вскоре исчез.

Младший лейтенант Орехов стоял рядом с «наганом» в руке, бледный от пережитого. Он тоже выпустил барабан своего револьвера, чтобы не отстать от подчиненного.

– Ну что, получили крещение? – насмешливо спросил Тимофей, меняя магазин.

– Пожалуй, – отозвался младший лейтенант.

– Ты больше из «нагана» по самолетам не стреляй. Лучше за воздухом следи и людей оберегай.

Взводный хотел что-то ответить, но сержант забросил винтовку за спину и кивнул:

– Пошли посмотрим. У нас потери, кажется, имеются.

Боец, угодивший под бомбу, был убит наповал. Тело было смято, пробито осколками. Вокруг расплылось большое кровяное пятно.

– Еще раненый имеется, – сказал кто-то из бойцов.

Ранило высокого рыжеволосого красноармейца, чем-то похожего на погибшего несколько дней назад Антона Федосеева. Толстая ветка, оторванная взрывом, смяла каску и оглушила бойца.

Тот пришел в себя и ощупывал голову.

– Подожди, дай я сам гляну, – сказал Савенко.

Осмотрев голову, успокоил бойца:

– Жить будешь. Штаны сухие?

– Обижаете, товарищ сержант. Я и не испугался.

– Ладно, берите погибшего и возвращаемся в роту. Сегодня прошли две темы: «Взвод в наступлении» и «Воздушный налет» на двойку с плюсом, но освоили.

И сплюнул, не глядя на младшего лейтенанта.

Андрей Краев, узнав о гибели бойца, кричать или отчитывать взводного Орехова не стал.

– Понял, что на войне рот не разевают? Особенно командиры. Родителям бойца напишешь письмо. Откуда он родом?

– Из-под Ярославля. А что писать?

Орехов, кажется, еще не пришел в себя.

– Дай сюда свой «наган», – вместо ответа потребовал Краев. Осмотрел пустые гнезда барабана. – Почему оружие не перезарядил? Ты на прогулке, что ли?

Еще более растерявшийся младший лейтенант стал было выбивать гильзы, но Краев остановил его.

– То, что самолета не испугался и в белый свет палил, уже неплохо. Но ты отвечаешь за взвод. Напишешь тепло, по-человечески. Мол, сын был смелым красноармейцем. Погиб при исполнении воинского долга при авиационном налете.

– Добавь, что в роте его уважали, – подал голос старшина Снитко. – Службу нес, как полагается, был примером для товарищей.

– В общем, понял, – сказал Краев. – Иди перезаряди «наган», а вечером напишешь письмо.

Краева, Коржака и Савенко вызвали в штаб полка. Посыльный, сержант из строевого отдела, хитро подмигнул Коржаку.

– Сюрприз для вас приготовлен.

– Водки по стакану нальют? – хмуро отозвался Иван Коржак.

– Водку пить в штаб не вызывают. Вы, товарищи, приведите себя, пожалуйста, в порядок, комполка с вами лично разговаривать будет. Из политотдела дивизии представитель тоже придет.

– Иди, иди, нарядимся как-нибудь.

К двум часам, как было приказано, явились в штаб. Кроме них пригласили еще четверых командиров и бойцов. Сюрприз оказался неожиданным.

Андрею Краеву вручили орден Красного Знамени, Иван Коржак и Тимофей Савенко получили медали «За отвагу». Остальные четверо тоже получили разные награды. Двое – ордена Красной Звезды, двое – медали.

Всем пожали руки, пожелали успехов, а затем пригласили в офицерскую столовую (просторную землянку), где был накрыт стол. Стояли две бутылки «Столичной», тарелки с копченой колбасой, салом и винегретом.

Командир полка извинился за скромное угощение, разлили по кружкам водку и выпили за награды, которые получали в тот период очень немногие.

Полковника вскоре вызвали в штаб, награжденные допили водку, перекусили и вышли на морозный воздух. Старшим по возрасту и званию оказался артиллерист, капитан Матвей Сташков. Он был награжден орденом Красной Звезды. Все семеро награжденных друг друга знали – все же в одной дивизии служат. Но такой случай, собраться и поговорить, выпал впервые.

– За награды можно было бы еще выпить, – сказал Иван Коржак. – Вы как на это смотрите, товарищ капитан?