280 дней вокруг света: история одной мечты. Том 1

Привести себя в вертикальное положение оказалось самым трудным. Отговаривать не стал. Черт с ним, что я останусь без одного оператора и по совместительству режиссера. Планировалось, что Вова будет с нами до Барселоны, но что тут поделать. К тому же в последнее время мне казалось, что так будет даже лучше. Пусть меньше ракурсов, да и монтаж затянется, зато отсутствие конфликтов явно пойдет на пользу и проекту, и моей психике.

Через полчаса сборов Вова забрал гонорар и покинул нашу команду. Мы с Адамом остались вдвоем в комнате. Переглянулись в нерешительности, будто не веря в происходящее. Адам, взлохмаченный с утра, с синяками под глазами, выглядел не таким довольным, как я мог предположить. Но и на его похмельном лице однозначно проступило облегчение.

Я какое-то время сидел на кровати, уставившись перед собой в одну точку, пытался вспомнить, в какой именно момент и что же пошло не так. Ответ приходил только один — все. Командная работа не задалась с первых кадров. Конфликт поутих на время в Африке, потому что оба оператора изрядно уставали. Адаму к тому же приходилось тратить силы на оседлание верблюдов, и энергии на претензии не оставалось.

Когда Адам расхохотался, я понял, что последнюю мысль высказал вслух, и сам натянуто улыбнулся. Конечно, жаль, что так все вышло. И Адам, и Вова — отличные спецы. По отдельности. Вместе их химическое соединение — это что-то взрывоопасное.

Так мы уже дуэтом взяли курс на Францию.

День 14 Прованс, Франция

6719 км пути

В тот день было пасмурно, в воздухе пахло дождем и настоящей осенью. Тем не менее дорога была потрясающей! Прованс, куда мы въехали спустя пару часов, — уникальный регион, где ландшафты меняются один за другим, будто каждые десять-двадцать километров меняешь страну. Бухты-каланки, шикарные пляжи, невероятно красивые ущелья, природные заповедники, дюны, бескрайние лавандовые поля. В Провансе хочется дышать полной грудью и наслаждаться жизнью, впитывать красоты природы, солнечные лучи (когда они есть) и благоговеть от вкуса прохладного розе.

Если бы Прованс нужно было описать одним словом, я бы сказал: аромат. Здесь все наполнено запахами: лаванда, шалфей, майоран, розмарин, тимьян — и свежий запах воздуха после дождя. Регион стал источником вдохновения для художников и писателей, и проезжая, я понял почему. Дух настоящей Франции живет в Провансе. И в этом я имел возможность убедиться, когда мы добрались до местного кемпинга.

Здоровенный лабрадор встретил приветственным лаем, едва мы въехали на территорию. Пса не смущал ни ливень, ни грязь — он все прыгал вокруг нашей машины, радуясь посетителям и происходящему. Я вспомнил своих собак, которых не видел уже несколько недель, и в сердце защемило. Понимают ли они там, в Киеве, что я не бросил их, а просто уехал на время? Эх, запустить бы их сюда, побегать по окрестностям, побросать тарелку, подурачиться!

Тем временем лабрадор деловито сопроводил меня к милому домику в прованском стиле. Адам не захотел мокнуть под непрекращающимся ливнем и решил ждать в машине.

Дверь открыл благодушного вида мужчина лет 65, похожий на Луи де Фюнеса — не внешне, а каким-то особенным шармом, взглядом, озорной улыбкой. В целом — типичный такой француз.

— Велкам, месье-е-е! — протянул он немного в нос. — Ну и погодка! Проходите, не стойте на пороге! Желаете остановиться на ночь, месье?…

— Артемий, — представился я.

— Месье Артеми, — он по-французски поставил ударение на последний слог. — В машине ждет ваша прекрасная спутница?

Я расхохотался.

— Моя прекрасная спутница, да! Но спальные места нам нужны отдельные.

«Де Фюнес» выглянул из окна и, увидев слегка отросшую щетину Адама, засмеялся в ответ.

— О, ай эм сорри, месье Артеми. В наш кемпинг приезжают в основном влюбленные пары, поэтому я подумал…

— Да ничего страшного. Мне с моим спутником предстоит такой трансатлантический круиз, как будто мы и в самом деле молодожены, — отшучиваясь, я мимоходом осматривал диковинный дом. Все здесь было стилизовано и обставлено в уютной прованской манере: все светлое и лавандовое, с мелкими детальками, милыми мелочами вроде старинного велосипеда у стены, расшитых подушек и свечей. Пахло, кстати, тоже лавандой и немного мылом. В доме ощущалось присутствие женской руки.

— У вас красивый дом. Вы живете с семьей? — поинтересовался я.

Француз тепло улыбнулся.

— Так и есть. Дом обставляла жена, которой, к сожалению, больше нет в живых. Но ее дух все еще здесь, со мной, в нашем доме, в нашем кемпинге.

— О… прошу прощения, мне очень жаль, — я смущенно потупился. Не ожидал услышать.

— Ничего, месье, я люблю нашу историю и не против вопросов. Хочу, чтобы как можно больше людей узнало о том, какой была моя жена и как сильно она любила свое дело. Мы вместе построили этот кемпинг с нуля, много труда вложили, это дело нашей жизни. Здесь много воспоминаний — и хороших, и плохих. Мы пережили лучшие и худшие времена и оставались вместе, пока смерть не разлучила нас.

«Де Фюнес» говорил драматично — так, что у меня даже слегка защипало в глазах. Бывает же такая любовь!