2e8f5525-e734-47b0-8f11-f7881a7608f7

перестала их мне давать. Зато начала возить меня к бабкам и дедкам. Они шеп-

тали на воду, обносили свечами, катали яйцом, читали заговоры… Иногда это

приносило облегчение, но ненадолго, а потом все возвращалось обратно, на

круги своя. Я превратился в худого, бледного, высокого, но сутулого паренька с

синяками под глазами и хмурым взглядом. Я старался быть приветливым с учи-

телями, но как только они уходили я уходил в себя или в комп.

Мамина жизнерадостность ушла, а красота поблекла. Больше ей не зво-

нили домой друзья, а подруги только и квохтали над ее горькой долей. Я сидя

дома, научился неплохо готовить, чинить краны и сантехнику, стирать и уби-

рать, но это зажигало улыбку в ее глазах. Не думайте, что мама меня заставляла

делать хоть что-то, нет. Я просто хотел быть нужен. Просто ХОТЕЛ БЫТЬ!

Учился я хорошо, даже слишком, так говорили педагоги. Комп был моим

спасением от скуки. Я начал учить языки, пытался влезть и переделать теги иг-

рушек, заинтересовался восточной культурой и подсел на аниме. Так шли мои

подростковые годы. Но общение с ровесниками было только онлайн, а про деву-

шек я даже и не думал, хотя мои одноклассники уже вовсю флиртовали.

Однажды летом мама потащила меня к очередной целительнице куда-то на

Полесье. Ехали мы очень долго, и за рулем был Макс. Так и состоялось наше

первое знакомство с этим мужчиной, плотно вошедшим в нашу жизнь.

Дорогу я помню плохо, а все что происходило потом забыть уже невоз-

можно. Небольшое село встретило непривычными запахами навоза и сена. Мы

оставили машину на окраине, и пошли по тропинке в лес. Мне как всегда было

плохо, голова нещадно болела, но я шел молча, чтобы не расстраивать мать. Сам

же себе дал зарок, что это последний раз я еду к какой-то бабке. Все усилия не

26

давали результата. Я крепился сколько мог, но видно и здесь дошел до предела.

Бессмысленность происходящего накатывала волной безысходности, а боль ли-

шала здравого смысла.

- Все, шабаш. Лучше прыгнуть с крыши, чем так жить… Это реально

лучше, чем медленно умирать самому и видеть, как убивается твоя мать от горя.

А так… она оплачет и с годами станет жить как раньше, - думал я.

Мысли тягучими соплями облепливали голову не давая поднять ее от до-

роги, в груди разгорался привычный костер. Тягучие мысли, тягучая кровь не да-

вали мне даже проявлять любопытство.

- Хоть бы не упасть, не опозориться перед чужими. Хотя, кому какая раз-

ница, ну вымажусь я в навозе или нет, – стучалось в висках острыми молоточ-

ками.

Вдруг я услышал голос Макса: «Пришли». Возле ворот нас поджидала

крепкая, высокая и еще не старая женщина с пронзительными глазами. Одета

она была просто, но опрятно. Я поднял голову и встретился с ее взглядом. Каза-

лось, меня пригвоздили к месту, как муху к стене. Взгляд пугал и завораживал

одновременно. Она смотрела прямо в душу и видела все мои мысли и боль, тер-

завшую меня все сильнее и сильнее.

Не отрывая взгляда, она обратилась к Максу: «Ты его отец?». Но ответила

мама: «Нет, его отца я видела последний раз, когда мне было 18. Где он сейчас я

не знаю».

- Как давно это с ним? – указав пальцем на меня, спросила женщина.

- Уже три года, - выдохнула мама.

- Вы можете помочь? - раздался голос Макса…

- Идите в дом,- не ответив на вопрос пригласила знахарка и посмотрела

опять на меня. Реальность меня покинула, и я упал в банальный обморок.

Очнулся под шум голосов за стеной. Мама что-то спрашивала, Максим ее

успокаивал, а Устинья, так звали нашу хозяйку, тихо отвечала. Полежав пару ми-

нут, я понял, что боль ушла, и жара тоже нет. Я пошевелил головой, руками, но-

гами и сел. Поежился, поерзал и слегка успокоился. Комната, где меня поло-

жили, была большой и чистой. Добротная мебель, говорила о благосостоянии хо-

зяев, а печь в углу навевала покой и умиротворение. Дача в деревне, да и

только… Мой слух и зрение как-то обострились. Я различал все, хоть и была

ночь, а слова из-за стены заставили встрепенуться.

- Если, обряд ему поможет, то я согласна, – мамин голос был наполнен ре-

шимостью.

- Я тоже буду участвовать, хоть и не верю… - пробасил Максим.

– Тогда, пойдем будить! Время… - сказала Устинья.

Зашаркали шаги. Я сжался от нахлынувшего предчувствия чего-то необыч-

ного и пугающего, и одновременно мистического, и притягательного. Распахну-

27

лась дверь и свет резанул по глазам, а когда я проморгался, знахарка уже ощупы-

вала и рассматривала меня, как ветеринар разглядывает блох у какого-нибудь

пса… Я дернулся и встал.

- Хорошо-о-о… - протяжно выдохнула женщина.

- Одевайтесь и берите фонари, - дала указания Устинья.

- Он сильный мальчик. Может у его отца было что-то необычное, какое-то

физическое свойство или умение? – продолжала разговор она.

Было жутко, холодно и темно. Я вырос в городе, и последние несколько

лет нечасто гулял даже во дворе, а уж в лесу тем более. Даже днем, не то, что но-

чью, я не пошел бы в лес по собственной воле. Меня окружили тысячи запахов и

звуков, под ногами шуршала хвоя, сучки, трава. Лес пугал и завораживал одно-

временно.

– Мама, зачем? Куда мы идем? – вопросы рвались из меня, но я почему-то