2г0в2н0

Мне не давала покоя мысль о горах и о том, что я могу вырваться отсюда, хоть куда-то. Я и вправду чувствовал, что деградирую, дичаю, и подтверждением этому, была длиннющая борода, отросшая у меня за все эти месяцы самоизоляции; и то, что курю «варёнку» в плохой компании, слушаю всю эту чушь и не нахожу выхода из этого лабиринта, где, кажется, вот-вот меня настигнет Минотавр, разорвёт на куски последние надежды на освобождение, которые давали мне силы бороться с ним подобно Тесею.

– Через пару недель где-то. Вот как доспеет урожай, управлюсь со всеми делами и можно идти. А мы ещё собираемся в Семёновское ущелье, на озеро Сутту-Булак, у меня сетка есть, закинем её, рыбки пожарим. Там заночевать можно в лесу.

– У меня палатка и спальники в Бишкеке остались. С ночевой проблемно.

– Ну, две недели ещё есть, можешь съездить за ними.

– Это сложно сделать, коронавирус, локдаун, посты стоят. Подумаю, может, попрошу, чтобы передали с кем-нибудь.

– А можем заночевать на метеостанции, у нас там домик свой есть, банька, кстати, затопить её можно. Так что, если не получится привезти палатку, придумаем, что-нибудь. Только мы на лошадях будем, а вот как тебе? Ну, ничего, доберёшься на попутке, а там пешком, вещи мы с собой можем взять, ну, чтобы не тащить их тебе. Там можно по горам перейти от озера до метеостанции. Только я ходить не могу, больно, у меня пятка раздроблена была.

«Это я как-то работал» – Начал он рассказ, не помню, где именно находилось это место, но не суть, интересен сам рассказ, и к чему он собственно повествовался. – «Там угодья были, лес, приезжали на кабана охотиться, я с собаками занимался – выгуливал их, дрессировал, кормил. Лошадей тоже учил, конь у них там был, так я его научил ходить красиво. На охоту туда приезжали даже из Кремля. Там и мастеровой был, он чучела делал трофейные, голову там, на стену, кабанью. В общем, бизнес хорошо поставлен у них был. Там же банька, ох, какая банька была. Домики из сруба, где размещались охотники, а чуть подальше лагерь палаточный был, туда приезжали хиппи отдыхать. И вот я, думаю, у них поля конопляные там были, потому что мужик там один жил всё время, с длинной бородой, с волосами, его шаманом называли.

Иду я, значит, как-то раз мимо этого лагеря, смотрю, он сидит, а перед ним баба в халате и грудь нараспашку у ней, а красивая, молодая, и он ей что-то говорит и косяк протягивает. Мне она понравилась тогда. На следующий день иду, а она в одной рубашке ночной ходит там, и она вся просвечивает, ну, грудь там видно, лобок волосатый, рыжий такой. Ну, думаю, надо к ней как-то подъехать, а у меня конь тогда был молодой, не объезженный ещё, я связал узду из верёвки, постелил на него пакет, полиэтиленовый, сел, думаю, прокачусь сейчас до этой рыжей бабы, познакомлюсь, рисонуться захотел. И как только я доехал до их лагеря, тряпка с верёвки съехала и руку резать стала, я набок так наклонился» – Он встал и показал, как – расставил ноги будто на коне, вытянул вперёд руки и наклонился в лево. – «Не знаю» – продолжил он выпрямившись. – «Что пошло не так, может узду дёрнул в сторону, может – ослабил, но конь подомной стал скакать вот так…» – Он снова принялся показывать, согнулся и стал выгибать спину колесом, а потом резко выпрямлять. – «В общем, как козёл, вот так вот». – Он ещё раз показал. – «Успокоить у меня его не получилось, и я хотел спрыгнуть с него, подскочил, а конь в это время подбросил меня высоко и отскочил, и я вот так вот приземлился» – он сел на корточки – «встаю, коня к себе зову, хочу за узду схватить, а шагнуть не могу, больно, я ещё раз пытаюсь шагнуть, не могу, боль страшная, смотрю на ногу, а она вся синяя» – он показал пальцем на пятку. – «Опухла. И самое неприятное, что эта баба всё видела, она то скорую и вызвала. Людей собралась толпа, ну, все кто там был, скорая приехала, и эта баба там была в своей ночнушке прозрачной с рыжим лобком. А мне стыдно так, выпендринуться ведь хотел. Увезли меня, короче, на скорой, коня отвели. Врач говорит: – «вытягивать надо, аппарат Элезарова ставить» – я отказался, говорю: – «Так в гипс закатайте.» – Я-то вообще никогда в больнице не был, как родился и всё, этот запах больничный, белые халаты – пугают меня, я хотел поскорее уйти оттуда. Врач мне так, на живую, без всякого укола поставил кости на место, так больно было, аж чуть не заплакал и ещё больше захотел свалить оттуда. Закатали в гипс меня.» – Он ткнул пальцем в бедро. – «Во, до сих пор. Меня на больничный отправили, собакам еду варить.

Это вот меня прям, что-то не пустило туда к ним, а кто знает, может, заехал бы в их лагерь и этот бородатый наговорил мне чего, устроил трансёрфинг реальности, и не было бы у меня сейчас ни жены, ни сына. А дети они, знаешь, какие, я вот с ним начал слушать песни детские, вот эта вот – «Мы к вам заехали на час» из мультика, ну, ты слышал её.» – Я кивнул. – «В ней столько смысла оказывается, хорошая песня.