30 секунд до рая. Сборник миссионерских рассказов

– Знаешь, Натунь, а я ведь сегодня миссионерствовал, – переодеваясь, начал делиться Феликсом событиями дня в то время, пока жена разогревала обед.

– Да ты что? – послышалось с кухни в сопровождении побрякивающей посуды. – А как же отец Стефан? Он же запретил тебе это делать.

– Ну, во-первых, не запретил, а только посоветовал. Решение этого вопроса всегда оставалось на моей совести. Во-вторых, сегодняшнее миссионерство совсем не то, что было раньше. Я не ходил с Библией по городу, а благовествовал только в ходе уже завязавшегося разговора… ну-у-у… в основном. А, в-третьих, – сказал Феликс, заходя на кухню, и остолбенел, – Натунька! Это же одуванчики! Самые что ни на есть настоящие. Жёлтенькие! Где ты их взяла?

Посреди кухонного стола, в обычном гранёном стакане плотной жёлтой шапкой стояли одуванчики.

– Во дворе нашего предприятия их полно. Похоже, они в ближайшие дни там даже не думают созревать. Ты сегодня с утра так красочно об одуванчиках рассказывал, что мне захотелось сделать тебе приятное.

– Да. Я люблю одуванчики. Это мой символ, то есть символ миссионерства. Спасибо, родная. Если у нас с тобой когда-нибудь будет герб, я изображу на нём одуванчик… и пчёлку. Вон как для мужа старается пчёлка моя работящая. Всё приготовила, в тарелку наложила, одуванчики принесла… а себе? Ты со мной будешь кушать?

– Да, что за вопрос? А ты мне расскажешь о своём миссионерстве?

– … в общем, – подытожил Феликс описание сегодняшних приключений, рассказанное в красках, лицах и комментариях, – со времён разговора Христа с Самарянкой ничего не изменилось. Помнишь, после того, как Самарянка уже убежала благовествовать в своём городе, Господь, обращаясь к Апостолам, изрек: «Возведите очи ваши и посмотрите на нивы, как они побелели и поспели к жатве». Он пытался донести до них и до нас, насколько люди готовы к принятию Евангелия. Нам иногда кажется: «Вон тот – наркоман, а она – проститутка, этот – с головой увяз в своём бизнесе, тот – атеист, а та – не сможет оторваться от компьютерных игр. Все они никогда в жизни не покаются». И мы их даже не пытаемся привлечь ко Христу, рассказать, насколько дороги они для Него, что Он жизнь Свою отдал за них, лишь бы они познали истинное счастье и полноту бытия в Боге. Иисус Христос не так поступал. Он встречался с чиновником Закхеем, нажившимся на взятках, и видел в нём сына Авраама. Он говорил с Самарянкой, жившей развратно, и презираемой за это всеми, так, что даже за водой она вынуждена была ходить в дневную жару (тогда, когда на Востоке никто за водой не ходит), чтобы ни с кем не встретиться. Но Господь смог разглядеть в ней истомившуюся без Бога душу. И после того их разговора всё селение обратилось в истинную веру. Так и сейчас. Мы боимся достигать людей Евангелием, потому что натыкаемся на маски и штампы, которыми мир наградил их, и которыми они защищаются от ранящего их мира. Господь же видит не трансвестита, а парня, когда-то изнасилованного в мужском туалете; не проститутку, а деревенскую девчонку, которой негде взять денег на проживание и обучение в городе; не наркомана, а пацана, на которого в семье никто не обращал внимания; не грешника, а пути к его покаянию.

Знаешь, мне запомнились слова Патриарха Кирилла, сказанные им после его интронизации: «Мы не можем спокойно ждать, когда молодёжь обратится ко Христу: мы должны идти навстречу молодым людям – как бы это ни было трудно для нас, людей среднего и старшего поколения, – помогая им обрести веру в Бога и смысл жизни, а вместе с этим и осознание того, что есть подлинное человеческое счастье». Разумеется, это не только по отношению к молодёжи верно, – ведь во Христе нуждаются все.

Когда обед был съеден, Феликс заметил как будто между ним и женой есть какая-то недосказанность. Да и во время рассказа внимание Натальи слегка рассеивалось, словно она прислушивалась к себе.

– Наташ, ты ничего от меня не скрываешь? Какая-то ты сегодня не такая. На работе что случилось или опять краску на пол разлила?

– Вот за что я тебя люблю! Другой бы месяцами ничего не замечал, а ты сразу просёк.

– Ты, пожалуйста, не пугай меня предисловиями.

– Нет, милый, всё хорошо. Просто… я беременна, – тихо произнесла она, смущённо опустив глаза, а затем взметнув взгляд на мужа, словно вспорхнула прекрасная синяя бабочка, проговорила громче, – в смысле – мы ждём ребёнка.

Лицо Феликса, сменяя друг друга, озарили удивление, радость, восторг. Это был шквал эмоций, от которых захотелось просто взмыть ввысь и взорваться весёлыми брызгами праздничного салюта.

– А-а-а!!! – кричал обалдевший от восторга муж, подхватив и вертя в безумной карусели счастливую жену.

Затем, как-то моментально опомнившись, он очень аккуратно поставил её на пол. Потом, придерживая, усадил её на табуретку и одел на ноги, разлетевшиеся от кружения тапочки-зайчики. Встав на колени, он прильнул к коленям жены.