30 секунд до рая. Сборник миссионерских рассказов

Дверь Серегиной квартиры открыла его молодая миловидная мама. В ней Трофим узнал девчушку, как ему казалось, еще недавно саму бывшую не намного старше Сереги, и часто пробегавшую мимо него со своим неизменным «здрасте». Сбивчиво и путано обрисовав ей свою нужду, Трофим был допущен к заветному компьютеру. Небрежный тычок Сереги в какую-то кнопку на панели компьютера, и он заурчал, запищал, замигал и, разрешившись приятной музыкой, заменил приветствие голубого экрана на изображение войны монстров с роботами.

Набрав в поисковике «Символ веры», в ответ они получили ссылки на несколько тысяч страниц.

– Вот что значит чудеса техники, – восхитился Трофим, по-стариковски шлепая рукой свою коленку, когда Серега нашел ему нужный текст. – Сейчас. Подожди. Не убирай с экрана. Я его быстро перепишу.

– Зачем переписывать? – удивился мальчишка и, немного подвигав мышкой, послал содержимое страницы на печать. Откуда-то со стороны что-то взвизгнуло, охнуло, и вот Трофим держал в руках распечатанный Символ веры.

Вечером, зубря малознакомые слова, Трофим ворчал.

– Понятно, что я «верую во Единого Бога». А вот почему я должен верить в Церковь? Чего в нее верить-то? В купола или в стены крашенные? Еще бы написали, верить в дома, что они стоят, а не летают по воздуху как самолеты. Вздор-то какой!

Крестить внучатую племянницу решили 4-го января. Ее маму кто-то напугал, будто 19-го января в праздник Крещения Господня всех крещаемых будут погружать в прорубь на реке, какой бы ни был мороз в тот день. Рисковать и проверять, насколько верен этот слух они не стали. К тому же, хотелось уложиться в новогодние праздники, пока вся семья вместе. 4-го января Вику в церковь провожал неверующий дедушка Мефодий, некрещеная бабушка Галя, мама и безразличный к религии отец. Пока дошли до храма, бабушка тоже решила креститься и теперь, молча, стояла в очереди церковной кассы, чтобы оплатить за два крещения, стоически перенося беззлобные подтрунивания мужа.

Трофим добирался до храма с другого конца города. Подойдя к небольшой церквушке, затерявшейся среди городских высоток, он задрал голову, как это делал Серега три дня назад. Сегодня снег не шел. Природа словно дремала после яростных метелей предыдущих дней. Черные галки переминались с ноги на ногу на крыше храма, иногда лениво взлетали, вскрикнув по совершенно непонятному постороннему взгляду поводу. Возможно из-за небольшой оттепели, не смотря на Новый год, почему-то веяло весной.

Здороваясь с родственниками, Трофим потрепал Вику по голове и передал ей детский новогодний подарок, купленный им накануне в магазине вместе с неизменной чекушкой. Хоть и находились они в одном городе, внучатую племянницу он видел третий раз в жизни. Девочка радостно вцепилась в картонную коробку, разукрашенную по мотивам русских народных сказок, словно никогда не видела конфет. Глядя на это, Трофим немного расстроился.

– Эх, знал бы я, что ты так обожаешь сладкое, купил бы подарок побольше! Вот бы Резеда обрадовалась, что нашла еще одну любительницу конфет.

– Что вы, что вы, дядя Трофим! – Запричитала Маша, отбирая подарок у дочки и, пряча его в свой пакет. – Чего-чего, а конфет у нее полно. Уже приходится ограничивать, чтобы щеки не покрылись диатезом.

В крестильне на Трофима повеяло стариной. Широкие крашенные в коричневый цвет половицы, которые теперь не встречались ни в одном, даже в самом задрипанном помещении, покрывали длинные домотканые пестрые дорожки. Со стен на вошедших взирали серьезные лики святых, несущих на себе отпечаток постов, молитв и иных духовных подвигов. Посередине комнаты стоял огромный чан, покрытый крышкой с позолоченным крестом наверху. В углу женщина в платочке поправляла фитилек в едва теплящейся лампадке. Подхватив два пустых ведра, она куда-то вышла. Обстановка поневоле напомнила о его с братом Мефодием крещении. Ох, как давно это было…