30 секунд до рая. Сборник миссионерских рассказов

Узнав, что в их село приехал странствующий священник, мать Трофима и Мефодия, вернувшаяся с вечерней дойки, поручила разбираться с домашней скотиной мужу, и дворами, чтобы никто их не увидел, прокралась с детьми в крайний на их улице дом, где вдовствовала солдатка Оля. Внутри совсем махонькой, слегка покосившейся избушки солдатки царила чистота. По крайней мере, так казалось из-за отсутствия лишней мебели. Посреди комнаты стояла бочка с водой, около которой лежал небольшой самотканый коврик. На единственном огромном сундуке, служившем местом хранения скудной утвари, столом, а в случае неожиданных гостей и кроватью, были разложены какие-то раскрытые книги с затейливым шрифтом, от которых пахло чем-то старинным и странным. Батюшка в диковинной одежде – в длинном черном халате и желтых нарукавниках, напоминал Василь Петровича – бухгалтера из сельсовета. Тот тоже все время работал в нарукавниках, только синего цвета. Широкий длинный шарф священника, застегивающийся спереди на пуговицы, оканчивался прямо у носков его стоптанных кирзовых сапог. Он читал непонятные молитвы, крестился на единственную в углу икону, обклеенную по краям для красоты фольгой из-под чая, и начинал чем-то мазать еще до них набившихся в избу ребятишек. Чтобы не мешать первой партии, мать вывела их с братом в крошечные сени. Потом подошли еще несколько односельчан с детьми. Трофим до сих пор помнил, как мозолистая рука слегка подталкивала его к бочке, как три раза смыкалась и размыкалась над головой вода, из-за чего он слышал только обрывки фраз. Потом их тоже чем-то мазали, а в конце дали проглотить что-то терпкое и в то же время сладкое. Каких только вин, соков и иных напитков потом ему не приходилось пить за свою жизнь, а такого вкуса он больше никогда не встречал. Ведь в детстве все кажется лучше и слаще, чем оно является на самом деле…

Вместе со знакомым нам уже семейством в крестильню городского храма вошли еще три девушки. За занавеской они стали переодеваться в ночные рубашки. Только теперь жена Мефодия спохватилась, что ей не во что переодеться и что же теперь делать?.. И ох!.. И ах!

– Наверное, в церковной лавке рубашку можно купить, – предположил Трофим, и выскочил из крестильни со словами, – я сейчас, одним пыхом.

Но когда он вернулся обратно с новенькой крестильной рубашкой, застал родственников в растерянном состоянии, а брата что-то отчаянно доказывающего священнику средних лет в белоснежном шелковом облачении.

– Да мы за двоих заплатили! Вы не имеете права нам отказывать! О!! Я, кажется, понял… – и Мефодий, понизив голос, с заговорческим видом стал громко шептать священнику на ухо, так, что остальные вполне могли расслышать все, о чем шла речь.

– Ну, мы с вами люди взрослые. Давайте так: я вношу еще тысячу вам лично, без всяких касс и посредников, а вы нас крестите без катех…кате…изации и прочих формальностей.

– Да поймите же, наконец. Дело вовсе не в деньгах. Когда вы покупаете телефон, к нему инструкция приложена не просто для комплектности, а чтобы знали, как и для чего использовать купленный аппарат. Как же собираетесь креститься, даже не представляя, что это такое и для чего оно нужно? Если бы сейчас ответили мне на простой вопрос: во что собираетесь креститься, то я сразу же вас допустил без катехизации и огласительных курсов.

– В воду! – без запинки выпалил Мефодий.

– В воду? Вот как?.. Я так и думал.

– А во что еще? Не в керосин же. И вообще, меня не нужно крестить. Я и без вас крещенный, к тому же атеист. Вы вон их крестите, – указал Мефодий на готовую вот-вот расплакаться жену и растерянную внучку. – Ну, скажи мне, Галка, во что ты на старости лет курам на смех решила креститься?

Галина Власовна только обиженно махнула на него рукой и отвернулась к окну, чтобы при всех не разрыдаться.

– Во! Видите? – укоризненно указал он священнику на жену, – до слез довели женщину своими придирками.

– Мы – русские, поэтому и крестимся, – поспешил на помощь невестке Трофим, начиная вникать, из-за чего разгорелся весь сыр-бор.

– А разве татарам или марийцам нельзя креститься? – спокойно спросил священник, привыкший к подобным сценам на крещении.

– Можно… наверное, – Трофим растерянно почесал свою седую голову, не представляя выхода из сложившейся ситуации.

– В общем, давайте так, – подытожил батюшка. – Сейчас вы возвращаетесь в кассу, получаете обратно деньги за крещение, а в следующее воскресение милости просим на огласительные курсы в здании воскресной школы. У девочки крестные есть? Вы? Хорошо. Вы тоже обязательно приходите.

И забрав у других крещаемых бумажки, свидетельствовавшие, что они эти самые злополучные курсы прошли, священник стал готовиться к таинству.

В следующую неделю Маша обзвонила все храмы города, ища, где могут крестить пусть даже дороже, но без «формальностей». В результате она выяснила, что в их городе это невозможно. В самом дальнем храме предложили принять таинство вообще бесплатно. Но посещение огласительных курсов перед этим было везде обязательным условием. Исключение делалось только для умирающих.