30 сребреников

Торквемада улыбнулся и поднявшись с кресла, попрощался со мной. После его ухода я позвал служанку, которая унесла меня обратно в мою комнату на втором этаже, и я продолжил чтение. Вскоре вернулся Алонсо, снова начавший жаловаться на повсеместную дороговизну Рима, так что мы с ним поужинали вдвоём, поскольку слуги, разумеется, ели отдельно на кухне.

— Всё дорого сеньор Иньиго, — отрезая куски курицы, он их складывал мне и себе, — продукты, вещи, даже бумага и письменные принадлежности, что вы попросили меня купить, стоят в три раза дороже чем у нас.

— Кто знал Алонсо, — вздохнул я, — можно было бумаги купить побольше с собой.

— Верно говорите сеньор Иньиго, — согласился он, — я бы вообще сюда всё кастильское перевёз, так меня раздражают итальяшки эти визгливые.

— Да, кстати насчёт этого, утром придёт мой учитель, пусть что-нибудь нам приготовят перед учёбой, а также на обед и на ужин, перед его уходом. Негоже парню учить меня с пустым животом.

— Эх, добрый вы слишком сеньор Иньиго, — вздохнул Алонсо, — мы ведь ему платить будем за работу, зачем же ещё и кормить? Кстати сколько?

— Десять флоринов в год, — ответил я, едва не улыбнувшись при виде страдальческого лица Алонсо, что мне напомнило о данном ему поручении.

— Родителям написал?

— Написать написал сеньор, но вы бы знали сколько стоит отправить письмо! — покачал он головой, — от папских гонцов я сразу отказался, огромные деньги берут паршивцы! К счастью, в банке мне удалось пристроить письмо на отправку, через неделю у них поедут в Кастилию купцы, всего за пять сольдо взяли и моё письмо с собой.

— Хорошо, подождём ответа, — кивнул я, — что ещё интересного узнал?

Тут Алонсо замялся, так что пришлось его понукивать.

— Соседи интересовались у меня и у слуг про вас, — смущённо признался он. — кто вы, откуда, знатного ли рода.

— Что сказал? — хмыкнул я.

— Правду сеньор Иньиго! — возмутился он, что я мог подумать, что он мог ответить, что-то недостойное.

— Не кипятись, — взмахнул я дрожащей рукой, — это я так, ворчу.

Алонсо улыбнулся и склонил голову.

— Ладно, отнеси меня к себе и переодень, — приказал я, — неизвестно когда придёт этот учитель, так что придётся встать пораньше.

— Конечно сеньор, — Алонсо бросил недоеденную еду и понёс меня наверх.

* * *

— Синьор Иньиго позвольте представиться, Бартоло Серда и Льоскос, — обратился молодой парень к Алонсо, который его встречал.

— Сеньор Бартоло, вам не мне нужно представляться, — склонил голову управляющий, хоть и не знавший латынь, но имя моё понял, так что показал на меня, сидящего на диване, — сеньор Иньиго — он.

Если сказать, что парень лет двадцати был удивлён, значит ничего не сказать. Он так широко открыл глаза и рот, что мне стало его жалко.

— Проходите сеньор Бартоло, — вежливо пригласил я его на соседнее кресло на латыни, — сейчас слуги принесут нам завтрак, за ним и обсудим учебный план. Вы как, завтракали?

Парень смутился, но его живот вдруг выдал такие звуки, что и без слов стало всё понятно, правда он от этого ещё больше покраснел.

— И синьор Иньиго, прошу вас, не называйте меня синьор, — тихо сказал он, садясь за стол, — я хоть и признанный бастард, но недостаточно знатен, чтобы меня так называли.

— Расскажите тогда Бартоло о себе, пока нам несут еду, — предложил я, а он стараясь не обращать внимания на ребёнка перед собой, стал отвечать так, будто разговаривал со взрослым.

В принципе всё было так, как и говорил мне кардинал, вот только причину отказа родителей давать ему денег на продолжение обучение, он отказался назвать, сильно смутившись при этом, так что настаивать я не стал.

Подкрепившись, я попросил его отнести меня наверх, где и должны были проходить наши уроки. Я выделил отдельную комнату для обучения, где поставил стол для учителя со стулом, парту для себя и конечно же доску, на которой можно было писать мелом. Всё это парня очень удивило, но и обрадовало.

Расположив свои вещи, он устроил меня за партой и превратился в мгновение в строгого учителя.

— Что же синьор Иньиго, давайте сначала проверим вашу латынь, — предложил он, — чтобы я ориентировался в том, насколько она позволит нам начать изучать итальянский.

* * *

22 апреля 1454 A. D., Рим, Италия

— Бартоло? Что тебя привело ко мне? — удивился кардинал Торквемада, увидев внебрачного сына одного из своих близких друзей, кардинала Антонио Серда и Льоскоса.

Молодой, симпатичный парень, сминая в руках берет, внезапно опустился на колени, что ещё больше удивило кардинала.

— Бартоло? Что случилось? — Торквемада от удивления отложил письмо, которое писал.

— Ваше преосвященство, — едва не заплакал тот от отчаяния, — я не знаю к кому больше обратиться! Прошу вас помогите мне!

— Да, конечно, говори, — кардинал впервые видел парня в таком состоянии.

— Синьор Иньиго, он уже выучил итальянский и знает его лучше, чем я! — слёзы брызнули из глаз парня, — а закончился только третий месяц обучения! Я не могу дальше его ничему учить, но и деньги не могу брать за просто так! Умоляю помогите мне, я не знаю, что делать!

Брови старого кардинала поползли вверх.