30 сребреников

Вскоре на дыбу попал и тот говорливый дворянин, который дерзил инквизиторам при первом допросе, когда против него набралось достаточно письменных доказательств, так что я решил спуститься и посмотреть, как он выкручивается сейчас. Выкручивали на дыбе теперь скорее его, а мне наблюдение за страданиями человека, даже того, кто меня взбесил никакого удовольствия не доставило, мне стало его лишь жаль. Так что миролюбивые голоса инквизиторов, с ровно тем же тоном обращавшиеся к нему, что и при первом допросе, пробрали меня до самых костей и я отчётливо понял, что их работа, точно не по мне. Для этого нужно было быть не только фанатиком веры, а оставаться при этом ещё и справедливым человеком. Я понял, почему все, кто здесь видел брата Иакова за работой, стали восхищаться им. Этого трудно было не сделать, видя его ровное и главное равное ко всем отношением без капли превосходства над любым человеком. Он любил всех людей и искренне считал, что приносит им пользу, возвращая их души обратно в лоно Матери церкви, даже если при этом их приходится пытать. Это конечно восхищало, но и страшило одновременно, было такое чувство, что ты снизу смотришь на скатывающуюся на тебя горную лавину. Именно такое чувство лично во мне вызывал теперь он.

Собравшись уходить из камеры пыток, я был остановлен им.

— Да брат Иаков? — повернул я к нему голову.

— Выйдем на минуту брат, — он показал мне пройти дальше и когда мы остались только втроём, он обеспокоенно заметил.

— Синьор Франческо начал называть имена, кто состоит вместе с ним в секте вальденсов.

— И какая проблема? — поинтересовался я.

— Мы должны будем расследовать эти дела, но они близкое окружение короля, — тихо сказал он.

— М-м-м, — задумался я, — нужно этот момент обговорить с ним, дабы не вышло неприятностей уже нам.

— Я был бы благодарен за это брат Иньиго, — благодарно вздохнул он, — я отлично знаю, что такое, когда светские власти решают прекратить сотрудничать с церковью.

— Ну да, этого бы точно мне не хотелось, — согласился я с ним, — сейчас у нас режим максимального благоприятствования и не хотелось бы нарушать сложившиеся хорошие отношения.

— Совершенно верно брат Иньиго, — согласился со мной инквизитор.

— Зайду-ка я к нему через моего нового «друга», архиепископа Ринальдо, — решил я и мы расстались с отцом Иаковым, который пошёл обратно в камеру пыток.

* * *

— Ринальдо, какими судьбами? — удивился король, когда советник ему доложил, что сейчас время приёма архиепископа.

Вошедшее духовное лицо за последние недели стало ещё толще, а его улыбка сияла от счастья и удовольствия жизнью.

— Ваше высочество, — склонил он голову, — я по чрезвычайно важному делу.

— Да? Какому ещё? — нахмурился Альфонсо, — расскажешь мне, как вы грабите мой город? Уже кто только мне на вас не пожаловался.

— При чём здесь я? — возмутился архиепископ, — это всё приезжие инквизиторы!

— Ага особенно самый мелкий из них, — король замучался разбирать сотни жалоб на бессовестные продажи индульгенций мелким инквизитором, который словно торговец, а не монах продавал их налево и направо. Ладно бы только просто продавал, но в некоторых случаях ещё и принуждал к этому под угрозой ареста или пыток.

— Да, то-то все последние украшения в главной ювелирной лавке города выкуплены тобой, — хмуро ответил король, — моим закупщикам ничего не достаётся после тебя.

— Это всё наветы врагов Ваше высочество, — дрогнул архиепископ, сказав правда это не очень убедительно.

— Так что ты хотел? — Альфонсо точно был не в настроении. Выданная им самим бумага сковывала ему теперь руки, к тому же ничего такого, чего не делали другие инквизиторы, кроме продажи индульгенций, они не делали. А тут уже дело было почти добровольное, люди сами отдавали за них деньги.

— Синьор Иньиго, хотел бы с вами встретиться, — ответил с заминкой архиепископ, — он хочет сказать вам что-то очень важное, выяснившееся в ходе расследования.

Король вздрогнул и заметил.

— Ты же должен был мне об этом докладывать, а не он.

Архиепископ скривился, демонёнок наотрез отказался сообщать сведения ему, сказав, что это тайна следствия и может ей поделиться только с Его высочеством Альфонсо V. Он бы ему отказал, но тот привёз вексель на тысячу флоринов и невзначай помахивал им себе лицо, так что устоять архиепископ просто не смог. С приездом инквизиторов его состояние резко возросло и теперь он не зависел ни от доходов епархии, ни от редких подачек короля. Инквизиторы оказались для него просто манной небесной не иначе и портить отношения с тем, кто эти деньги ему стабильно приносил, крайне не хотелось.

— Ваше высочество, дело касается дворян из вашего круга, — ответил он ровно то, что знал сам.