32--80 Сборник детективов про Ника Картера

-- Лет пять тому назад, -- сказал он непринужденным, разговорным тоном, -- все это достигло апогея, когда я осознал свое нервное состояние. Обморок, спутанная речь, временная потеря памяти и тому подобное. Но что было еще хуже, это склонность пускать вещи из-под контроля и устраивать беспорядок, когда я был захвачен своими эмоциями.

Я всегда чувствовал, что мне приходится связываться с наемной шлюхой примерно раз или два в неделю; единственный разумный путь: никаких холодных толп, только прямо вверх и вниз. Но я хотел время от времени обращаться с ними немного грубо, поэтому мне приходилось платить немного больше. Но все стало еще грубее, и однажды спокойной ночью я почти буквально оторвал сиськи этой тупой суки. Мне стоило кучу денег для юристов, друзей в некоторых министерствах и так далее, чтобы выбраться из этого. Когда это закончилось, я понял, что мне нужна медицинская помощь.

К величайшей удаче в мире, когда я открыл для себя доктора Унтенвейзера. Он нашел подходящие лекарства, чтобы управлять моими нервами и садистскими вспышками. Во время нескольких сеансов на кушетке он заставил меня понять, что на самом деле со мной происходит не так уж и много ненормального. В любом случае, не то, с чем при правильном лечении я не смогу вести комфортную жизнь. И он был абсолютно прав. В последующие годы никаких явных неприятностей больше не было, за исключением той маленькой ошибки, когда несчастная девушка осталась мертвой. Но я возвысился в мире так, что все было аккуратно заметено под стол.

Но что я, мой дорогой доктор Унтенвейзер не мог пояснить, — сказал сэр Хью так небрежно, как если бы речь шла о кожной сыпи, — что мне не хватает моих прежних разрушительных удовольствий и что мне нужно что-то огромное, что-то глобальное, чтобы заменить это. Именно тогда на сцене появились Ренцо, Стадс и Пьеро , именно в таком порядке. Ренцо?

«У сэра Хью был доктор Унтенвейзер в его личной клинике, — сказал Ренцо. И его слава быстро распространилась в информированных кругах по всему миру. Я сам страдал неудачным типом нервных расстройств, а также страдал от тех же вспышек насилия, которые сэр Хью считал столь опасными для своего имиджа. В моем случае это были мальчики. И в тот момент, когда хилый юноша с лицом херувима Боттичелли проявил свою неблагодарность и умер от перитонита, которым он заразился из-за разрыва прямой кишки, я увидел его клинику Easeful Acres как место для отдыха, пока несколько деловых друзей замяли это дело. '

Он тоже говорил с явным равнодушием сумасшедшего.

«Мои друзья уверяли меня, что доктор Унтенвейзер не стал бы вмешиваться в те несколько доз кокаина, которые время от времени нужны мне, подобно великому Шерлоку Холмсу, для реализации моих творческих способностей. И это было дополнительным стимулом для меня пойти в эту клинику. К моему великому удивлению, я нашел в этой клинике выдающегося коллегу из мира кино и вашего соотечественника мистер Картер, Стадса Мэллори.

— Я пошел туда, чтобы немного отдохнуть от выпивки, — весело сказал Стадс Мэллори. «Не то чтобы я алкоголик, нет. Но время от времени, раз или два в год, эта чушь просто выскальзывает из моего рта. Затем я проделываю какие то сумасшедшие шалости, и мне снова приходится на лечение, чтобы снова выбраться из узла. На этот раз я отпраздновал свой последний «Оскар»; Они назвали это возвращением Мэллори, как будто меня когда-то не было. Я поехал в Мексику, в модный публичный дом. Я начал со виски, что для меня все равно, что не пить. Но к тому времени, как я перешел на текилу, я пробовал кое-какие трюки с четырьмя такими шлюхами одновременно. Я также программист в области секса. Эти глупые мексиканские шлюхи не подчинялись моим приказам, и я использовал одну из этих старых бритв, чтобы вывести их из себя. Одну из этих сук унесли в гроб, а другая уже никогда не будет ходить. Остальные тоже немного пострадали. Но в Мексике можно купить что угодно, так что я купил себе алиби. Тем не менее, у меня было ощущение, что пришло время снова полежать отдохнуть в несколько более прохладной среде. Я сел на самолет в Сассекс, где все сложилось воедино».

— Однажды я был, где то в Африке, — в свою очередь продолжал Пьеро, — под псевдонимом «Чарльз Стрэттон». Я выбрал это имя, потому что так звали знаменитого генерала «Маленький палец». Я был физически истощен миссией в Центральной Африке. Это был большой успех, хотя и не совсем безопасный. Как и у моих друзей здесь, у меня есть определенная склонность к экстравагантности. Прежде чем ситуация была урегулирована, произошло немало поразительных убийств семей белых фермеров. Новости на первых полосах о пытках, изнасиловании детей, извлечении кишок, в некоторых случаях детей поедали прямо на глазах у их родителей. Я бы все равно пошел прямо туда, если бы Организация Объединенных Наций попросила меня об этом, но больше для того, чтобы присоединиться к этим маленьким группам, чем для того, чтобы уладить проблемы».

— Этот Пьеро, — проревел Стадс, — всегда делает что хочет.